Рассказы о Розе. Side A. Никки Каллен

мы хлебнули «газировки», и я загадал Каролюсу изобразить «пьяного маркиза на охоте», а Марк Аврелий с удобством устроился разгадывать. Они чуть с ума не сошли. Я же помирал со смеху. Ну, ладно – пьяного, ну, на охоте – это Марк назвал в два счета; но на «маркизе» дошло до маразма: «смотри, вот король, а в конце барон; между ними – герцог, граф и…» Он попытался мне отомстить «кислым молоком»; я, правда, усомнился, может, простокваша. Хуже всех пришлось опять Каролюсу; как угадать во мне «чуму»? В итоге он отмахнулся – средневеково-заразная болезнь – «сифилис».

      – Дурак ты, его только Христофор Колумб в Европу завез, – но Каролюс так напился, что заснул вдруг. А ночью меня накрыло…

      Каролюс спал, источая запах роз и перегара, Марк Аврелий похрапывал, вместо подушки – книжка; а мне не спалось, черт возьми, я всё время думал про этот приемник – вытащил его. Дождь шумел за стенами синего домика. «Еще бы несколько дней – и нас унесло бы в реку, или мокрицы расплодились бы так, что зажили в наших ушах, и мы ничего не слышали б, кроме дождя, дождь как жизнь – бесконечен и забывчив, прекрасен и неприятен – навеки» это из дневника всё моего же, дурацкого. Я покрутил ручку настройки, он был черный и громоздкий, какая-то ретро-станция, потом нелюбимая мной хитовая, с кучей рекламы, и вдруг – мокрицы шарахнулись от меня, словно я завопил, я не завопил – но наверное как бы завопил – от восторга – сквозь шип и хрипенье, храп Марка Аврелия, голос – не Зени; вот голос идеально вписался в ночной затяжной дождь в лесу – голос Кая; есть люди – души дождя. Кай тонок и строен, и почти некрасив, но в нем столько одухотворенности, что рядом с ним чувствуешь себя чище, как после душа или там – исповеди – наверное. Его музыка – тоска: Radiohead всех альбомов, Бетховен, какая-то жуткая электроника. Пару раз нам звонили в эфир и угрожали ему смертью. Но сейчас я слушал HIM как самую солнечную музыку на свете. На секунду я поверил в Бога – чудо-чудо. Кай сказал: «Приятной вам ночи. В нашем городе дождь, и я надеюсь, что любимая с вами, или хотя бы собака и камин у вас есть, если вы одиноки, пьете, ну, пропащая вы душа. И, знаете, я вас не держу, вперед – дерзайте – возьмите хотя бы в смерть кого-нибудь – клуб самоубийц организуйте – «Join me in death» – вот вам» – и я слушал, идиотски-счастливый – звуки музыки…

      Утром я проснулся позже всех. По-моему, был день девятый дождей. В домике никого. Я вылез из-под пледа и пошел всех искать, кого-нибудь найти. На реке увидел Марка Аврелия со спиннингом. Моросил мелкий, серый; он стоял мужественно по щиколотку в воде – река, подруга наша, что за сезон, что мы всем женщинам не нравимся, – разлилась и угрожала лесенке и огороду.

      – Как улов?

      Сигарета у него каким-то чудом не гасла.

      – Хорошо, – и показал на камни. Там трепыхалось рыбехи три – с мою руку по локоть, и толстые… цвета темного песка. В рыбе, как и грибах, я тоже не пойму. Зачем забивать голову разным?

      – А Каролюс?

      – Спит на мансарде…

      Я удивился – почему спит, он же такой деятельный обычно, даже в дождь – почему на