Если царевна – жаба. Татьяна Луганцева

ноги у меня худые, длинные и нескладные… И вроде как живот наметился… И талия уже не та, и грудь маленькая, и сутулость… – всматривалась Тася в свое отражение в зеркале. – А чего я хочу? Возраст-то какой уже! Да, раньше я так не думала. Слава просто душу из меня вытащил! Раньше я ощущала, что жива как женщина, а теперь чувствую, что никому не нужна, – вела она сама с собой диалог. – Почему моя самооценка так зависит от того, есть у меня мужик или нет? Я сама по себе ничего не значу, что ли? Неполноценная? Может, это потому, что раньше я жила с мужем, плохо или хорошо – это другой вопрос. А теперь осталась одна и потерялась?» – Таисия уже поверила, что на самом деле больна и должна постараться сама вытащить себя из этого состояния.

      На работу Тася явилась в хреновом настроении. Она даже хотела зайти к заведующему Василию Николаевичу Копылову и попросить отпуск. Разве могла она нести «доброе и полезное» пациентам, если сама была больна?

      В ординаторской она снова уставилась на себя в зеркало. Такой страшной Таисия себя никогда раньше не видела.

      – Ну и рожа у меня! – не сдержавшись, вслух произнесла она.

      – Как всегда! – отреагировал ее коллега Олег Игоревич, высокий, худой мужчина в очках с толстыми линзами.

      – Нет. Мне кажется, много хуже, – не согласилась Таисия, проходя за свой стол.

      – Что за настроение? – спросил он.

      – И ты заметил?

      – Что именно?

      – Что я стала страшная, – закусила губу Тася.

      – Я заметил, что у тебя плохое настроение, – ответил Олег Игоревич и добавил: – Тебя заведующий для чего-то вызывал. Я по палатам. – И он покинул ординаторскую.

      Таисия осталась одна.

      Она обвела взглядом кабинет. Только сейчас заметила, насколько убогая у них обстановка.

      Дешевые стеллажи из фанеры, заваленные документами и папками, выполняли еще и роль перегородок между столами врачей. Сами столы тоже выглядели не ахти – с обгрызенными углами, словно в них в приступе ярости вонзали свои зубы пациенты. На двух столах столешницы покосились, под ножки были засунуты старые газеты, сложенные в несколько слоев.

      На подоконниках пластмассовые горшки с завядшими растениями. А вокруг зеркала без рамы, криво прикрученного к стене, и вовсе висел пластиковый вьюнок. Естественно, весь в пыли.

      Вспомнив свое бледное лицо с темными кругами под глазами, дрожащие, обиженные губы, уныло висящие щеки, Таисия вздрогнула. Ну, точь-в-точь как на керамической фотографии на могильной плите!

      Она вздохнула, стянула волосы в унылый хвостик и поспешила к заведующему отделением Василию Николаевичу, который ее зачем-то вызывал.

      Пока Тася шла длинным больничным коридором, она окрепла в мысли, что необходимо попроситься в отпуск, пусть даже и за свой счет. Но заведующий встретил ее с распростертыми объятиями.

      – Тасечка, проходи, садись! Только на тебя и могу положиться!

      – В чем? – растерялась Таисия.

      – В работе, конечно! Ты же у меня лучший психотерапевт. – Василий Николаевич сразу же взял быка за рога.

      – Я?