Возвращение Пилота. Старатель. Алексей Рудаков

друг мой, ещё как умирают. Человек существо такое, что порой лезет туда, куда ни одно животное и носа не сунет. А мы – суём. Причём некоторые – добровольно. От безысходности.

      – Понимаю, – немного помолчав, всё же решаюсь уточнить: – А вы сказали – хуже. Хуже, чем смерть. Это вы о чём?

      – Ты что? – Удивление на его лице столь сильно, словно я спросил почему деревья при ветре качаются.

      – Тебе Михалыч о нашем мире ничего не рассказал?

      – Нет, – развожу руками, и он мрачнеет: – Ну, блин! Я с ним поговорю. Нельзя вот так вновь прибывших бросать! Хуже, это когда нормальный человек, с виду нормальный, ЧеЗешником становится.

      – Кем?!

      – У него спроси, – вытащив из стопки бумаг исписанный лист, Семён Петрович принимается его изучать, давая понять, что разговор окончен. Ладно, я не гордый. Намёки понимаю.

      – Спасибо, – коротко поклонившись, направляюсь к двери, подле которой меня настигает его окрик.

      – Эй, лётчик?

      – Да? – Держась за ручку, оборачиваюсь.

      – Будешь за куполом ромашки собирай.

      – Ромашки?

      – Цветы такие. Жёлтый центр и белые лепестки кругом. Мне неси – покупаю я их.

      – На аптечки?

      – Да, – кивает он: – Входит в состав заряда.

      – Принято, док, – толкнув ручку, распахиваю дверь: – Принесу, обязательно.

      Выйдя на улицу немедленно натыкаюсь на Бродягу, поджидавшего меня снаружи.

      – Успешно?

      – Вполне, – демонстрирую ему аптечку на поясе: – Теперь хоть подлечиться чем есть.

      – Подлечиться? Ты же здоров – я тебя сканирую каждый раз как вижу.

      – Сейчас – да, но вот собачки мне доставили неприятных минут, – кратко рассказываю ему о своей охоте, ожидая волну негатива и мои опасения оправдываются на все сто.

      – Ну ты даёшь! Оставил тебя одного и вот! Ты едва не сдох! А обо мне ты подумал? Как я тут один буду?

      – Не сдох же. Да и не страшно это – тут ресалки есть.

      – А ты уверен, что они на тебя сработают? Ты же не местный – только прибыл.

      – И что? Думаешь не сработают?

      – Я не думаю. Я фактами оперирую. Там, – пара щупалец взмывает вверх, указывая на небо: – Тебе прописаться в системе нужно. Так?

      – Ну да. Это сразу, по совершеннолетию, делается.

      – А тут?

      – Да откуда ж мне знать, Бродяга?!

      – Ну так выясни! И учти – пока в этом не разберёшься, я тебя за Купол не пущу.

      – Это как? Силой, что ли удерживать будешь?

      – Нужно будет и силой. И не сомневайся – удержу.

      В последнем я не сомневаюсь – его манипуляторы действительно сильны, сам же у инженера, собиравшего корпус, просил помощнее поставить.

      – Хорошо-хорошо. Разберусь. Я как раз к Михалычу собирался. Вот у него и уточню.

      Михалыч, в очередной раз увидев меня на пороге, лишь хмыкнул, неодобрительно покачав головой:

      – Ну, блин, и молодёжь пошла! Вот нифига на месте не сидится! Чего носишься? Чего от дел отвлекаешь?!

      От