Предел обороны. Игорь Огай

– она ведь материальна, Федя. Особенно если это коллективная мысль. Еще лучше – страстное желание. В общем, говоря попросту, если человечество разом захочет, чтобы ветви Древа исчезли, они исчезнут. Все, останется только Ствол. Потом, конечно, новые отрастут, но никакой Ассамблеи уже не будет.

      – Ну и!.. – От такой волшебной перспективы у Федора на миг сперло дыхание. – За чем же дело стало?

      Павел внимательно посмотрел на опера, усмехнулся.

      – А ты представь, какой ад здесь у нас надо устроить, чтобы все люди как один захотели нелюдям смерти. И каких денег будет стоить такая… акция. Нет, Сергеев, конспирация выгодна всем, как ни крути. Вот и вертимся, как белка в колесе. А потом… мы ведь и сами о такой возможности недавно узнали, зато ассамблейщики после этого шефа в Совбез пустили. Считается, что на равных.

      – Ладно. – Федор кивнул. – Допустим… Значит, в результате вы все их делишки прикрываете. И всего-то?

      – В каком смысле – всего-то? – нахмурился Павел.

      – В таком смысле, что какая-нибудь еще польза от вас есть?

      – Польза… – задумчиво повторил Павел. – Откуда я знаю. Может быть, и есть, а может, все наши усилия… Нелюди ведь по мелочам не вмешиваются, Федя. Если уж надо им кого-то в Древе завалить – здесь у нас тоже что-то серьезное придется сделать.

      – Например?

      – Это всякое может быть. Развязать войну, сменить государственный строй, убить президента… А там кто его знает, может быть, однажды им понадобится сменить на Земле климат, чтобы выморозить из Древа какую-нибудь теплолюбивую веточку!

      – Ясно. – Сергеев насупился. – Все шутим.

      – Да какие уж тут шутки! Одна попытка передать чеченцам лучеметы уже при мне была – слава богу, пресекли вовремя! За остальными, каюсь, не уследили. Вторую мировую до нас начали. Татарское иго опять же… Потапов тебе еще не то скажет, так что готовься слушать!

      – Вот так, значит, все глобально у вас? – осведомился опер, но скепсиса в его голосе как-то резко поубавилось.

      – Вот, значит, так, – отозвался Павел. – Только не старайся поверить во все сразу – мозг вспухнет. Привыкай постепенно.

      Федор глубоко вздохнул и заткнулся. За весь остаток пути он не проронил больше ни слова.

      По указанному в книге адресу оказалось обычное офисное здание. Четыре арендованных кем попало этажа, два подъезда и куча вывесок. Типографией в понимании Павла все это не пахло и в помине.

      – Контора быстрой полиграфии, – прокомментировал Федор, когда «Волга» примостилась поближе к бордюру. – Листовки, буклеты, проспекты… По Москве таких сотни.

      Павел с сомнением покосился на книгу.

      – И кожаный переплет тоже?

      Федор пожал плечами.

      – Могли перезаказать кому-нибудь. Тебе какая разница?

      – Никакой, – согласился Павел. – Так даже лучше.

      Это была правда. С бизнесменами средней руки проще всего иметь дело. Не защищенные толком ни законом, ни «понятиями», ни властью, ни «крышей», они очень легко шли на контакт, как только появлялся