Тайный груз. Олег Кондратьев

жизнь дорога. А вот Васяна как-то занесло. Э-э-эх! Давай, что ли, выпьем за упокой его души.

      Конечно, они достойно помянули погибшего такой страшной смертью. После чего уже секунд через сорок бородач громко захрапел, опустив лохматую голову на мощную грудь. Талеев не стал больше тревожить его. Здесь все было ясно. Следующие фактики надо поискать в другом месте. Побеседовать с проводившими расследование несчастного случая, выслушать Галинин отчет об экспедиции и связаться с ребятами в Мурманске: может, у них какие-то новые зацепки появились.

      Глава 4

      Только с известной натяжкой можно было считать Анатолия и Вадима подчиненными Талеева. Каждый из штатных сотрудников Команды пользовался максимальной самостоятельностью, а их объединение в боевые группы производилось исключительно в интересах успешного решения тех или иных задач. Но так уж получилось, что несколько последних дел – операция в Иране, доставка уранового стержня в Обнинск – сводили вместе этих людей. Причем именно тесная совместная работа позволила с максимальной эффективностью раскрыться новым талантам и в значительной степени нейтрализовала какие-то проявления личностных характеристик, не идущих на пользу дела.

      Специалисты-психологи в таких случаях констатируют, что внутренний климат в таком небольшом коллективе приближается к идеальному. А подключение к группе Галины Алексеевой – Гюльчатай, – хотя и было поначалу встречено в штыки самим Талеевым, оказалось очень удачной находкой. Девушка сразу оказалась «своей» и для взрывного импульсивного Вадима, и для немногословного, рассудительного и хладнокровного Анатолия. А уж чувства, которые она испытывала к Герману Талееву, не были секретом ни для кого в Команде. Хотя эта тема была негласно объявлена табу и никем никогда не обсуждалась.

      Журналист по природе своей был лидером, вожаком и одновременно очень либеральным командиром. Он долго противился, чтобы к нему обращались «командир, шеф, патрон, босс», но потом махнул на это рукой: ну что поделаешь, если его товарищам так нравится! Однако работа научила его по необходимости быть жестким и даже жестоким. Тогда он не терпел ни малейших возражений, его короткий приказ становился неукоснительно выполняемым законом, и желающих опровергнуть это утверждение на практике до сих пор не находилось.

      Сами же Вадим и Толя, работающие в Команде с момента ее создания, были просто неразлейвода. Многие принимали их за родных братьев, хотя, пожалуй, единственное, чем они походили друг на друга внешне, был темный цвет волос. Вадим – балагур, весельчак, язва – был пониже ростом и не так массивен. Решения принимал молниеносно, часто интуитивно, импульсивно. Отличался фантастической меткостью в метании ножей. По его собственному гордому признанию еще и топоров, бумерангов и мясорубок. Ходили слухи, что он долго выступал в цирке как метатель кинжалов. Но судачить о прошлой жизни в Команде не было принято, здесь люди были то, что они есть. Неунывающему Вадиму даже печальные события своей теперешней нескучной жизни удавалось поворачивать себе во благо. В одной из схваток