Ген Атлантиды. А. Дж. Риддл

болела прямо-таки убийственно. Все тело ныло. А полиция отнюдь не жаждала прийти на помощь. Кейт очнулась на заднем сиденье полицейской машины, и водитель отказывался ей что-либо объяснить. А когда доехали до полицейского участка, дела пошли еще хуже.

      – Почему вы меня не слушаете? Почему вы не занимаетесь поиском этих двух детей? – Встав и опершись о металлический стол, Кейт Уорнер воззрилась на самодовольного мелкотравчатого следователя, уже растратившего попусту двадцать минут ее времени.

      – Мы пытаемся их найти. Вот потому мы задаем вам эти вопросы, мисс Уорнер.

      – Я уже вам сказала, что ничего не знаю.

      – Может, да, а может, и нет, – произнося эти слова, недомерок покачал головой из стороны в сторону.

      – Жопа моя может. Я сама их найду! – Она направилась к стальной двери.

      – Эта дверь заперта, мисс Уорнер.

      – Так отоприте.

      – Невозможно. Пока подозреваемого допрашивают, она должна быть запертая.

      – Подозреваемого? Мне нужен адвокат, и сейчас же!

      – Вы в Джакарте, мисс Уорнер. Никакого адвоката, никакого звонка в американское посольство. – Тот продолжал смотреть вниз, сковыривая грязь со своих ботинок. – У нас тут много иностранцев, много посетителей, много людей, которые приезжают сюда и не уважают нашу страну, наш народ. Вот раньше как было? Мы боялись американского консульства, давали вам адвоката, и вам всегда удавалось отвертеться. Но мы учимся. Индонезийцы не так глупы, как вы думаете, мисс Уорнер. Вот потому вы работаете здесь, не правда ли? Вы думаете, мы чересчур глупые, чтобы разобраться, что вы затеваете?

      – Ничего я не затеваю. Я пытаюсь излечить аутизм.

      – Так почему не делать это в вашей собственной стране, мисс Уорнер?

      Кейт никогда, хоть миллион лет пройди, не сказала бы этому человеку, почему покинула Америку. Вместо этого она заявила:

      – Америка – самое дорогое место на свете для проведения клинических исследований.

      – А так дело в затратах, да? Здесь, в Индонезии, вы можете покупать младенцев для своих опытов?

      – Я не покупала никаких младенцев!

      – Но ваш эксперимент имеет право собственности на этих детей, не правда ли? – Он развернул папку и указал на документы.

      Кейт взглядом проследила за его пальцем.

      – Мисс Уорнер, ваш эксперимент является официальным опекуном обоих этих детей – общим числом сто три, не правда ли?

      – Официальное опекунство – отнюдь не право собственности.

      – Вы используете другие слова. Так делала Голландская Ост-Индская компания. Вы об этом знаете? Я уверен, знаете. Они использовали слово «колония», но владели Индонезией больше двести лет. Корпорация владела моей страной и моим народом, и они относились к нам, как к своей собственности, и брали, что им хотелось. В тысяча девятьсот сорок седьмом году мы наконец получаем нашу независимость. Но память моего народа еще свежа. Жюри присяжных будет видеть