Элизиум. Невидимая угроза. Зореслав Степанов

трудом поднял голову, открыл глаза. Перед глазами было темно.

      «Ослеп! – почти безразлично подумал он, – Ну и пусть…» – потом Ершов понял, что ему на глаза сбился шлем. С большим трудом он поправил его, но глаза не открыл. Воспоминания о последних событиях медленно к нему возвращались. Он ждал, когда повторится стук или голос. Или когда не повторится. Если случится второе – значит галлюцинация.

      – Может, помер? – спросил второй голос, – Давай вытащим его.

      – Не-а, подождем. Да и как мы откроем самолет?

      «Самолет? Русские? Это как же…» – изумлению Ершова не было предела. Неужели его каким-то чудесным образом спасли, и он находится сейчас на аэродроме, среди своих товарищей?

      – Карина, – с трудом позвал Ершов.

      – Жена, наверное, – сразу отозвался голос.

      – А может и не жена, – возразил второй.

      – Может и не жена, – согласился первый.

      Ершов громко застонал. Голова буквально раскалывалась от боли. Правая рука онемела, но пальцы, хоть и с трудом, но шевелились. Перелома, слава богу, не было.

      – Эй, летчик, ты живой там? – закричали снаружи, – Отзовись, – снова застучали по корпусу самолета.

      – Живой… живой… – Ершов облизал пересохшие губы, попытался вспомнить, что с ним произошло. Воспоминания последних событий нахлынули на него бурным потоком, отчего голова заболела еще сильней. Ершов снова застонал.

      – Брат, ты ранен? – участливо спросил второй более высокий голос, – Сможешь выбраться из кабины? Мы до тебя не доберемся. Высоко.

      – Смогу, – Ершов открыл левой рукой колпак кабины, начал выбираться из самолета.

      Он бы свалился на землю, если бы две крепкие пары рук не подхватили его и бережно не опустили вниз.

      – Сможешь стоять на ногах?

      Ершов утвердительно кивнул. Руки его отпустили. Ершов пошатнулся, оперся спиной о накренившееся крыло истребителя.

      – Ой, извините товарищ майор. Сразу не разобрали, – извиняющимся голосом проговорил один из его спасателей.

      – Ничего. Ерунда, – Ершов поднял голову и в ужасе отпрянул, – Назад, уроды! Не подходите ко мне! Вы кто такие? – страшно закричал Ершов. Его рука судорожно потянулась к кобуре с оружием, но пистолета там не оказалось. Ершов, чувствуя, как от страха шевелятся у него на голове короткие волосы, буквально сросся спиной с корпусом своего истребителя. Он уже сильно жалел, что открыл кабину и выбрался из истребителя. Там он находился хоть в какой-то безопасности. А здесь, один беззащитный и безоружный, – Не подходите, твари! Буду стрелять! Я кому сказал! – снова закричал он, прекрасно понимая, что стрелять ему не из чего. Но ничего другого он не придумал.

      Перед майором Ершовым нерешительно замерли два страшных чудовища. По-другому майор просто не мог их назвать. Внешне они несколько напоминали людей, но только отдаленно.

      – Зачем вы так, товарищ майор, – обиженно проговорил один из «монстров», затем, тихо обратился к своему товарищу: – Контузило майора.

      – Понятно, – протянул второй «монстр», –