Балаган (сборник). Фаина Разумовская

их уже ждали бумага и ножницы, приготовленные Тоней.

      – Деда, смотри, – Манюша протянула круглый листок с неровными дырочками и торчащими в стороны восемью лепестками. – Красиво?

      – Красиво, но это не снежинка, – ответил Кирилл. – Это ромашка какая-то.

      Манюша сложила еще один листок и взялась за ножницы, высунув от усердия язык. Плодом труда стала еще одна восьмигранная фигура.

      – Какая прелесть! – воскликнула подошедшая Тоня.

      – Черти что, – заартачился Кирилл.

      – Ты сам говорил, что все снежинки разные, – закапризничала Манюша.

      – Да, разные. Но при этом они все шестиугольные, – настаивал Кирилл.

      – Звезда Давида Господу Богу покоя не дает, – пошутила Тоня, помогая внучке сложить следующий листок бумаги.

      – Причем тут евреи? – начал не на шутку кипятиться Кирилл. – Опять будешь на фамилию пенять? Все еще переживаешь, что Иванову на Штейнбах заменила?

      – Да просто к слову пришлось, – примирительно проговорила Тоня, прорезая вместе с внучкой волнистые отверстия. – Ну, вот! – протянула она и обратилась к мужу: – Теперь, похоже?

      – Похоже, – буркнул он, насчитав только шесть лучиков.

      Через минуту на стол легло еще одно точно такое же творение.

      – Ну как? – спросили хором Тоня и Манюша.

      – Плохо, – сердито ответил Кирилл.

      – Почему?

      – Одинаковых снежинок не бывает!

      – Псих! – заключила Тоня.

      – Псих, – подтвердила Манюша.

      – Может и псих! – сорвался на крик Кирилл. – Но попрошу со мной считаться! Моими знаниями и трудами в кристаллографии вся семья кормится. На зарплату профессорскую и научные премии существуете. И дача, и машина, и путевка на Бали для стрекозы и стрекозла, – он мотнул головой на Манюшу, родителей которой имел в виду в этот момент.

      – Да что же ты завелся то? – попыталась смягчить ситуацию Тоня. – Повод-то, какой?

      Но Кирилл уже не мог остановиться и все кричал, и стучал по столу кулаком. Под этот крик и суету бабушки, капающей волокардин для разволновавшегося мужа, Манюша тихонько выскользнула из кухни, выбралась за дверь на крыльцо. С неба валили крупные хлопья, будто рассерженные ангелы скидывали не только пух, но и перья, сбрасывали с себя целые клочья белоснежного одеяния. Налетевший порыв ветра заставил поежиться и втянуть голову в плечи. Вспомнился вчерашний разговор с бабушкой, когда она закончила читать очередную главу из «Снежной королевы», отложила книжку и произнесла:

      – Твой дед – это и есть Кай. Умный, смелый и упрямый.

      – А ты значит Герда? – спросила тогда Манюша.

      – О, да! – рассмеялась бабушка. – Я – настоящая Герда! Это была моя любимая героиня… А знаешь, я однажды услышала, что взрослые люди повторяют судьбу любимых в детстве сказочных героев. Подумала сначала, что это шутка. А потом оглянулась на свою жизнь и убедилась, что правда.

      – Бабушка,