Всем смертям назло. Вадим Давыдов

да пребудет с нами сила его великого духа.

      – Вы – лучший из учеников, Гуро-сама, – почтительно улыбнулся Иосида. – Ваш чай совершенен, мой дорогой, любезный друг.

      Откуда он знает, подумал Иосида. О, боги… Удивительные, непостижимые люди, дети невероятной, поразительной страны. Испытания, обрушившиеся, как молот богов, создали на наковальне России меч, затмевающий своим сиянием все остальные клинки, – Гуро-сама. Да, он без сомнения, лучший. А что, если он – всего-навсего первый?! Мудрость божественного Тэнно безмерна. Он сразу же понял всё, стоило мне только начать говорить… Тэнно хэйко банзай!

* * *

      В свой следующий визит Иосида принёс Гурьеву текст, в котором почти с абсолютной точностью, – с поправкой на японский аспект – воспроизводились его слова, выверенные и рассчитанные для того, чтобы произвести надлежащий эффект. Гурьев притворился несказанно удивлённым:

      – Вы превосходным образом развили мою мысль, Сигэру-сама. Только теперь, под вашим пером, она обрела необходимые ей изящество и законченность. Но я, признаться, теряюсь в догадках… Что будет с этим текстом дальше?

      – О, это такой мой маленький сюрприз для вас, Гуро-сама. Вы считаете, что я понял вас правильно?

      – Никто не смог бы сделать это лучше, Сигэру-сама, уверяю вас, мой друг.

      – Превосходно. Значит, мой сюрприз последует очень скоро. Взгляните ещё вот на это, Гуро-сама.

      Гурьев принял из рук Иосиды кожаный переплёт и раскрыл папку.

      «…Помни: ты – самурай Ямато, поэтому будь честен с врагом и милостив к покорённому.

      Помни: ты – самурай Ямато, поэтому будь справедлив и не позволяй гневу руководить тобой.

      Помни: уважая других, не похожих на него, самурай Ямато завоёвывает уважение и дружбу всех и каждого.

      Помни: ты – щит, на котором начертана священная миссия Ямато – вести народы Азии к совместному процветанию.

      Помни: ты – меч, по чистоте и блеску клинка которого судят о блеске и чистоте помыслов божественного Микадо…»

      – Что это? – улыбнулся Гурьев. – Десять заповедей для самурая?

      – Идея с заповедями не так уж бесперспективна, Гуро-сама, – улыбнулся в ответ Иосида. – Не вы ли утверждали, что при механизме их распространения, отлаженном надлежащим образом, успех почти гарантирован?

      – Очень важно, чтобы эти заповеди не были заведомо невыполнимыми, Сигэру-сама, – Гурьев посмотрел на дипломата. – Мне кажется, здесь не хватает небольшого завершающего аккорда. Вот такого: «Помни: быть самураем Ямато – великая честь. Будь достоин её каждый миг твоей жизни». Как вы считаете, Сигэру-сама?

      – Превосходно, – поклонился Иосида. – Именно так и должно это звучать.

      – Что ж, – Гурьев захлопнул папку и совершенно обыденным жестом протянул её Иосиде. – Давайте попробуем, пожалуй. Привычка к повиновению в данном случае должна сыграть роль, исключительно положительную. Начнём с курсантов военных и военно-морских училищ… А, кстати, как там у нас обстоят дела с планом «Фугу»