S-T-I-K-S. Стекловата. Сергей Фролов

у него радостно сжалось. В салоне сидела классная тёлка, как раз на его вкус, правда, уже немного подрихтованная Ульем. Вон, синяк на шее здоровенный и колени в крови. Рядом сидела полноватая продавщица или медсестра в бывшем когда-то белым халате – эту в бордель. Напротив два крепких мужичка: один в костюме, другой в спецовке слесаря. Будут с хорошим регеном для фермы. На полу лежал без сознания раненый солдат, противогаза у него не было. Тоже иммунный, раз ещё не отрегенил и не обратился. Оружия ни у кого не видно, лица у всех затравленные. Водила на вид молодой, белобрысый парень с прозрачными водянистыми глазами навыкат, неприятный и странный. Этого – сразу на разборку.

      Нежный, почти детский голос из салона спросил:

      – Куда мы теперь?

      – Как куда? Еле отбились от мародёров. Как война – так и они вылезают. Представляете, ходят рядом с вами обычные граждане, а как дай власть слабину, так и вот что творят! – воскликнул Мося.

      – Но вы не переживайте, дальше трасса под контролем. Я уполномочен доставить вас в эвакопункт. А там уж начальство разместит и обеспечит, как говорится.

      Проглотив окончание, бандит закончил. Парень хотел уступить баранку, но Мося остановил его жестом:

      – Погодь! Тут военное положение, сам понимаешь, а колонну сдали, как видишь. Так шпиона надо ликвидировать, чтоб спокойно доехать. Давай, двигай вдоль подсолнухов за тот курганчик, на котором толстое дерево растёт.

      Парень скрипнул рычагом ручника и завёл заглохший УАЗ. Рессоры скрипнули, и машина двинулась.

      Дымы всё ещё скрывали три «шишиги» и оставшихся солдат.

      Солнце зашло, кузнечики затихли. Настали сумерки. Трещала догорающая техника.

      Немного подкрутив рацию, Мося настроил её на частоту своей группы.

      – Француз, Француз, это позывной Мося.

      Рация откликнулась сразу.

      Но Мося предусмотрительно попридавливал несколько раз кнопку рации, чтоб забить поток ругательств со стороны Француза. Наконец по тональности стало понятно, что монолог может перейти в конструктивный диалог. И, зажав кнопку, Мося доложил:

      – Позывной Француз, это позывной Мося, задание выполнено. Гражданские у меня в количестве шести человек, транспорт тоже. Нужно возвращаться на базу размещения.

      Прошли помехи, и Мося продолжил:

      – Пусть военный конвой возвращается в Рынск. Где тебя подобрать?

      Рация проскрипела:

      – Ты с клиентами?

      – Да.

      – На «буханке»?

      – Да.

      – Вижу вас, ждите тридцать секунд.

      – Понял, конец связи.

      Мося понимал, что, если Француз доберётся до стаба – а в том, что он доберётся, сомнений не было – то ему, Мосе, конец. Если же Мося выживет один, то общество примет любую его версию. Вопрос, просёк ли фишку Француз? Добычу-то он не упустит. А вот когда Француз вальнёт Мосю? Сразу или перед стабом. Сразу – спугнёт иммунных. Не-ет, не станет. С другой стороны, он знает дар Моси, и может побояться и рискнуть всё же сейчас. Дар у