Паблик на Литресе

Все книги издательства Паблик на Литресе


    Принц Флоризель и сыщик

    Роберт Стивенсон

    «Принц Флоризель дошел с мистером Ролльсом до небольшой гостиницы, в которой тот проживал. Они дорогой много разговаривали, и клерджимен не раз принимался плакать, растроганный ласково-суровыми упреками Флоризеля…»

    Повесть о доме с зелеными ставнями

    Роберт Стивенсон

    «Фрэнсис Скримджиэр служил чиновником шотландского банка в Эдинбурге. Ему было двадцать пять лет. Жизнь он вел спокойную, почтенную, тихо семейную. Мать его умерла, еще когда он был молод, но его отец, человек здравомыслящий и честный, дал ему превосходное школьное образование и развил в нем привычку к порядку и умеренности. Фрэнсис служил усердно, отдавался своему делу всей душой. Субботняя прогулка, обед дома в семье, ежегодно двухнедельная поездка в шотландские горы или на континент – таковы были его главнейшие развлечения. Начальство любило и ценило его с каждым днем все больше и больше, он получал уже двести фунтов в год жалованья и имел в виду дослужиться напоследок до места с вдвое большим окладом. Мало было молодых людей таких дельных, веселых, всем довольных и трудолюбивых, как Фрэнсис Скримджиэр. Иногда по вечерам он играл на флейте, чтобы доставить удовольствие отцу, которого он очень уважал за его душевные качества…»

    Рассказ о молодом человеке духовного сана

    Роберт Стивенсон

    «Его преподобие мистер Саймон Ролльс весьма отличился в моральных науках и показал необыкновенные успехи в богословии. Его опыт „Об учении христианском и об обязанностях к обществу“ стяжал ему некоторую известность в Оксфордском университете, а в духовных и ученых кругах было известно, что молодой мистер Ролльс задумал обширный труд – как говорили, целый фолиант – об авторитетности Отцов Церкви. Несмотря на это, он двигался по службе неважно, был викарием и все только дожидался самостоятельного прихода. Дожидаясь, он жил в Лондоне, в той его части, где все больше сады и очень тихо, а тишина была ему необходима для научных занятий. Квартиру он снимал у мистера Рэберна, садовода в Стокдов-Лене…»

    Похождения одной картонки

    Роберт Стивенсон

    «До шестнадцатилетнего возраста мистер Гарри Гартлей получал обыкновенное джентльменское воспитание, то есть учился сначала в частной школе, а потом в одном из тех больших учебных заведений, которыми Англия справедливо славится. Но с этого времени у него явилось необыкновенное отвращение к учению; из родителей у него были жива только мать, слабая и невежественная женщина; она позволила сыну бросить ученье и заняться исключительно самоусовершенствованием в области разных светских пустяков. Два года спустя он остался сиротой и почти нищим. Для производительного труда он был совершенно непригоден как от природы, так и по воспитанию. Он умел петь романсы и мило аккомпанировать себе сам на фортепьяно; красиво ездил верхом, хотя и боялся ездить; превосходно играл в шахматы. Природа наделила его удивительно привлекательной, на редкость красивой наружностью. Белокурый, румяненький, с кроткими голубыми глазами и приятной улыбкой он производил впечатление томной, задумчивой нежности…»

    Клуб самоубийц

    Роберт Стивенсон

    «Проживая в Лондоне, благовоспитанный и безукоризненный принц Богемский, Флоризель, сумел привлечь к себе все общество своим приятным обращением и обдуманною щедростью. Уже судя по тому, что о нем было известно, принц Флоризель был человек замечательный, известно же о нем было очень немного сравнительно с тем, что он делал. Будучи в обыкновенной обстановке человеком характера спокойного и ровного, с очень несложной житейской философией, почти такой же, как у простого земледельца, принц Флоризель бывал иногда не прочь познакомиться и с другими дорогами жизни, более рискованными и опасными, чем тот путь, по которому ему от рождения назначено было идти…»

    Павильон на холме

    Роберт Стивенсон

    «Я был чрезвычайно нелюдим с самого детства. Помню, даже гордился тем, что держусь от всех в стороне и ни в чьем обществе не нуждаюсь. Могу прибавить, что не имел ни друзей, ни знакомых – постоянных, хороших знакомых. Впервые я познал, что такое дружба и любовь лишь тогда, когда встретился с той, которая стала моей женой и матерью моих детей. За всю свою юность я только с одним сверстником находился в сравнительно хороших отношениях. Это был Р. Норсмаур, с которым мне пришлось учиться вместе. Тут же добавлю, что происходил он от шотландского дворянского рода, – а это давало ему право на титул эсквайра, – и обладал небольшим поместьем в Граден-Истере, в северной части побережья Немецкого моря…»

    Ночлег

    Роберт Стивенсон

    «Был поздний ноябрьский вечер 1456 года. Над Парижем непрерывно шел снег; иногда порывы ветра обращали его в вихри; порою ветер затихал, и хлопья за хлопьями, бесшумно крутясь, безостановочно сыпались с темного неба. Бедным людям, выглядывавшим из-под намокших ресниц, казалось просто чудом, откуда все это сыплется без конца…»

    Тайна корабля

    Роберт Стивенсон

    «Дело происходило во французском главном городе и гавани Маркизских островов Таи-О-Хае, около трех часов пополудни, в зимний день. Дул порывистый и крепкий муссон; волны прилива с грохотом набегали на берег, усыпанный крупной галькой. Пятидесятитонная военная шхуна под французским флагом, представительница французской власти на этой людоедской группе островов, покачивалась на месте своей стоянки под Тюремной горой. На мрачных окружающих горах нависли тяжелые, черные тучи. С самого утра шел дождь, настоящий тропический ливень, который падает потоками, словно из водопроводной трубы; сумрачные зеленеющие скаты гор местами были прорезаны серебристыми лентами бурных потоков…»

    Мастер Баллантрэ

    Роберт Стивенсон

    «Несмотря на то, что настоящий роман скорее может быть назван бытовым, чем историческим, мы считаем нужным посвятить несколько слов тем событиям, на фоне которых развертывается драма родовитого шотландского дома. Чарльз Эдуард Стюарт (принц Чарли), внук низложенного короля Иакова II, мечтал о завоевании английской короны для своего отца. В 1744 году он отправился во Францию, надеясь встретить могучую поддержку со стороны Людовика XV. Но он обманулся в этих ожиданиях. Тем не менее он в 1745 году высадился на шотландском берегу, собрал вокруг себя значительное число приверженцев, вступил в Эдинбург, разбил неприятеля при Престон-Пансе и проник в Англию вплоть до города Дерби (в двух днях пути от Лондона). Но нерешительность и недисциплинированность шотландцев принудили его к отступлению. Вернувшись в Шотландию, он выиграл сражение при Фолкирке, но был сам наголову разбит при Куллодене (1746). Лишившись армии, он должен был некоторое время скрываться, и лишь с большими опасностями ему удалось бежать во Францию. Так закончилась карьера „принца Чарли“, если не считать еще двух его тайных, но совершенно безуспешных поездок в Англию – в 1753 и 1761 годах…»

    Сила факира

    Луи Буссенар

    «Как-то раз меня с моими пятью спутниками в тропическом девственном лесу застигла ночь. Я немного было струсил, но, видя, что мои спутники (кайеннские негры Морган и Даниель, индийские факиры Сами и Гроводо и китаец Ли) относятся к этой ночевке в лесу совершенно равнодушно, постарался тоже успокоиться. Мы выбрали небольшую поляну, окруженную громадными вековыми деревьями, точно гигантскими колоннами, переплетенными сетью лиан и гирляндами чудных орхидей и других ярких цветов самых причудливых форм. Здесь мои спутники развели костер и на одном из деревьев повесили для меня гамак. К несчастью, наша провизия истощилась; оставалось только немного риса да несколько сухих плодов. Этого было вполне достаточно для моих неприхотливых спутников, но никак уж не для меня, цивилизованного европейца, привыкшего питаться мясом. Правда, китаец Ли, исполнявший в моей свите обязанности повара, предлагал мне еще днем, когда мы проходили вдоль реки, поймать для меня черепаху, маленького крокодильчика или пару хорошеньких змеек из тех, которые водятся около воды, но я отказался от всех этих „лакомств“…»