«Последние годы я общался с Лерой только по телефону. Поздравлял ее с днем рождения, который приходится на День Парижской коммуны. Поскольку теперь эта дата, этот исторический изыск советской пропаганды никак не отмечается, я стал путаться: то ли это 14, то ли 17 марта. Каждый раз уточнял у нее, но снова забывал. А в этом году мне никто не ответил, когда я набрал ее номер…»
«Я никогда не могла похвастаться быстрым бегом, и даже в минуты опасности время за стометровку оставляло желать лучшего. Вроде и ноги не заплетались, и сердце стучало без перебоев, и тяга к победе переполняла душу, но результат с упорным постоянством не радовал. И когда учитель физкультуры в левую руку брал секундомер, а правую поднимал, чтобы отдать старт, я тяжело вздыхала, предчувствуя непременное поражение…»
«Это произошло накануне моего пятнадцатилетия. Волшебный возраст! Голова полна романтическим бредом, а на полках – стопки книг, способных повергнуть мозг в волшебный хаос. Я запомнила этот день навсегда. Точнее ночь, когда мне впервые приснился этот сон…»
«Мне кажется, ничего не бывает просто так, и каждое решение, которое мы принимаем, происходит под влиянием какого-либо события. Именно оно направляет нашу судьбу в определенную сторону… Да, порой в нас (раньше) уже зрели какие-то неопределенные планы, бродили мысли, влекущие куда-то. Но мы еще сомневались, тянули чего-то. Не понимали, в какую сторону идти. А потом – бац, и вот, случалось оно, нечто эпохальное. Толчок извне, дающий направление! Но не было бы его, и жизнь наша протекала бы иначе…»
«О человеке можно многое сказать по тому, какое пиво он пьет. Если же человек пиво не пьет – то и говорить о нем совершенно необязательно…»
«Это было письмо. С изумлением я смотрела на адрес. Настоящий привет из прошлого. Странно, что оно сохранилось, ведь в те времена – а мне было четырнадцать – я на пике эмоций вынесла на помойку все его письма из армии. Мало того, я выбросила и толстенную тетрадь со своими первыми стихами. Я смотрела на конверт, воспоминания нахлынули и принесли грусть. Это была моя первая любовь…»
«Первая любовь произошла и случилась со мной… в детском саду. Большая, сильная и светлая, как и положено…»
«Не помню, сколько мне тогда лет было, не то шестнадцать, не то восемнадцать. Помню, что был совсем беззаботный и несерьезный: ничего не парило, все было впереди, и неведомые тогда беды и тягости, которые, как казалось, будет так здорово и интересно преодолевать, и великие открытия и достижения, которых должно быть куда больше, чем падений…»
«Мы сидели на школьной лестнице. Вчерашние выпускники. Взрослые дядька и тетка. Нам уже двадцать с небольшим, и снующие мимо старшеклассники кажутся пугливыми неопытными воробушками. Неопытными и слишком любопытными. Разве что ленивый, пробегая в актовый зал, где гремела музыка дискотеки, не сворачивал шею, чтобы лично увидеть и удивиться: «Они что, опять вместе?» Бывшие одноклассники и ребята из параллельного напрочь забыли о такте. Понимающе подмигивали, демонстрировали большие пальцы, комментировали нашу пару емкими междометиями…»
«Я бежал за той, которую любил больше жизни, сильнее мамы, крепче, чем папу. Бежал, чтобы доказать ей (и только ей) свою безудержную любовь с помощью выданного мне вчера в торжественной обстановке первого сентября синего, с яркими буквами, букваря…»