Представленный вашему вниманию конспект лекций предназначен для подготовки студентов медицинских вузов к сдаче зачетов и экзаменов. Книга включает в себя полный курс лекций по акушерству и гинекологии, написана доступным языком и будет незаменимым помощником для тех, кто желает быстро подготовиться к экзамену и успешно его сдать.
«Посмотри на себя и себе сказывай: «Почем смерть твоя, почем жизнь твоя! Кто тебе друзья, а кто недруги! Кто жизнь свою строит, а кто по морю плывёт да берега не видит, а видит – пристать не смеет! Коли ты родился да помолился, иди и делай! Коли оступился, вставай да реви! Горе усмири да выкинь! Коли жизнь нашёл, с миром поделись! А увидел сказ, детям поклонись!»
В этой книге печорская потомственная целительница-старообрядка Мария Семеновна Федоровская учит правильно интерпретировать свои сны. Некоторые из них – пустые, они ничего не значат, поэтому не стоит о них и задумываться. Другие сны – вещие, могут сулить «прибыток» (приход денег, удачу, женитьбу, рождение детей, гостей) или «убыток» (денежную потерю, ссору, карьерную неудачу, болезнь, смерть). Но даже вещий сон – всего лишь предупреждение. Можно «помочь» ему сбыться, а можно, наоборот, воспрепятствовать. Вы узнаете из этой книги о том, как различать сны и как с ними «работать». А также найдете в ней уникальную проверенную веками информацию о том, к чему снится та или иная вещь и ситуация, как гадать на сны, как справиться с бессонницей у взрослого и младенца, заговоры, приметы и примеры толкований снов.
«Осень наступила неожиданно рано, установилась какая-то влажная, пасмурная, хотя и не холодная погода. Часто шли несильные дожди, по утрам стояли туманы. Солнце появлялось к середине дня, да и то ненадолго. Опавшая листва выглядела сероватой, от дождей размокла и уже не шелестела под ногами, не пружинила. Ясное синее небо все видели настолько давно, что даже возникало сомнение – да и бывает ли оно таким…»
«Зайцев и Ксенофонтов сидели под навесом трамвайной остановки и молча наблюдали, как весенний дождь старательно освежал и без того свежую листву. Оба пребывали в том редком состоянии, когда не нужно было спешить и никакие дела, ни газетные, ни следственные, не тревожили их и не заставляли куда-то мчаться, хватать уже занятые такси, втискиваться в телефонные будки и бросать в щели автоматов гривенники, поскольку некогда их разменивать на двушки…»
«Странная эта история началась с того, что в кабинете следователя Зайцева появилась пожилая женщина с хозяйственной сумкой и раскрытым зонтиком. – Ну и дождь, – сказала она вместо приветствия и, поставив зонтик в угол, прошла к столу, оставляя на полу мокрые рубчатые следы. – Слушаю вас, – сказал Зайцев, хмуро глядя на женщину…»
«Ксенофонтов еще раз окинул взглядом свой очерк, напечатанный на второй полосе, оценив его расположение, название, полюбовался размером. И откинулся на спинку стула, чтобы солнечные лучи, пробивающиеся сквозь листву деревьев, упали ему на лицо. Усы Ксенофонтова на солнце отливали медью, в комнате пахло типографской краской от свежего вороха газет, и в каждой был его очерк о таксисте Апыхтине, который не только доставляет пассажиров по адресу, но и сдачу, случается, отсчитывает, может даже помочь выставить чемоданы из багажника…»
«Остановив самосвал у самой калитки, Женька наскоро осмотрел кабину – не забыл ли чего? И, ссутулившись, заранее сморщившись от дождя, который сейчас окатит его, спрыгнул на дорогу. Потом с силой захлопнул дверцу, для верности подергал ручку и побежал к террасе, освещенной слабой лампочкой. Но едва оказался под навесом, увидел, что следом за ним по кирпичной дорожке, влажно мерцавшей среди деревьев, бежит еще кто-то, неуклюже стряхивая на себя потоки воды с деревьев. Женька присмотрелся и узнал Деева, соседа, занимавшего вторую половину дома, когда-то неплохого, добротного дома. Когда Деев поднялся по ступенькам, Женька увидел, что лицо у старика мокрое и какое-то растерянное…»
«Наверно, это был октябрь, да, холодное, солнечное октябрьское утро. Асфальт покрывала первая изморозь. Листья, опавшие за ночь, тоже были в изморози, сквозь которую просвечивала их желтизна. Каждую ночь листьев опадало все больше, и все прозрачнее становились клены на улицах. И все больше становилось неба, холодного, осеннего, синего неба…»
«Как и все в этой жизни, события начались с вещей будничных и ничем не примечательных. Мы с Равилем слегка подзадержались за пивом – недалеко от Белорусского вокзала, рядом с часовым заводом, в полуподвальчике. Вы наверняка знаете это местечко. Пиво там разливает Фатима, женщина красивая, улыбчивая и, самое главное, к нам с Равилем относится с неизменным гостеприимством. Даже подарки дарит в дни рождения, естественно, когда эти дни мы отмечаем в ее подвальчике…»