«В избушке, где я ночевал, на столе горела еще простая керосиновая лампочка, примешивая к сумеркам комнаты свой убогий желтоватый свет. Комната была довольно чистая, деревянные перегородки, отделявшие спальню, были оклеены газетной бумагой. В переднем углу, около божницы, густо пестрели картинки из иллюстраций, – главным образом портреты генералов. Один из них был Муравьев-Амурский, большой и в регалиях, а рядом еще вчера я разглядел два небольших, скромных портрета декабристов…»
«Сейчас весь мир невольно Звенит от птичьих стай… Сейчас цветет привольно Фривольный месяц май…»
«Это был Хуан-Мария-Хозе-Мигуэль-Диац, инсургент и флибустьер. В прошлое восстание испанцы взяли его в плен и приговорили к смерти, но затем, по прихоти чьего-то милосердия, он был помилован. Ему подарили жизнь, то есть привезли на этот остров и посадили в башню. Здесь с него сняли оковы. Они были не нужны: стены были из камня, в окне – толстая железная решетка, за окном – море. Его жизнь состояла в том, что он мог смотреть в окно на далекий берег… И вспоминать… И, может быть, еще – надеяться…»
«Солнце сильно склонилось и совсем исчезло с реки, а лодка все плыла вниз, не встречая на берегу живого существа… Наконец – еще поворот, и она вышла на широкое плёсо. Песчаная коса сильно вдавалась в течение реки. На косе виднелся рыбацкий челнок, а у челнока босая девочка лет восьми возилась с тяжелым для нее веслом и рыбацкими снарядами…»
С данный сборник вошли стихотворения: 1. Блистательный Санкт-Петербург 2. Вдали от тебя, Петербург 3. Гранитный барин 4. Санкт-Петербургские триолеты 5. Странный город 6. У Александринского театра 7. Санкт-Петербург 8. Петр I 9. Случай на Литейном проспекте 10. На «Стрелке» 11. Дама на свиданьи 12. В. О. 17 л. 13. Павел I-ый 14. Принцесса Моль 15. Дама из Эрмитажа 16. В домике на Введенской 17. Белой ночью 18. Ужель наступит этот час?.. 19. Граф Калиостро 20. Князь Павел 21. В Архипелаге 22. Красный дом 23. Елисавет 24. На «Петербургской стороне» 25. В 5 часов утра 26. Туманная история 27. Четыре 28. Гранитный призрак 29. План города Санкт-Петербурга 30. Букет от «Эйлерса» 31. Дама в карете 32. Н. Н. Ходотову 33. Голубая дама 34. На рассвете 35. Триптих 36. Екатерининский канал 37. Коробка спичек 38. Когда голодает гранит… 39. Вы помните былые дни 40. *** Вдали от тебя, Петербург
В сборник вошли стихотворения: 1. Снова в Петербурге 2. Мы 3. Грузовик № 1317 4. Трамвай «А» 5. Кепка 6. Кирпичная песенка 7. Мэри Пикфорд 8. Кооп-ларек 9. Моссельпромщица №… (не знаю!) 10. Шпага декабря 11. Семь сестер 12. Триолеты в бензине 13. Воробьиные неприятности
С данный сборник вошли стихотворения: • Сказка о трех набобах • Брат Антонио • Баллада о конфузливой даме • Граф Калиoстро • Довольно • Если хочешь • Заморские павы • Мечты!.. Мечты!.. • Предание о черном камне • Трень-брень • Cмерть поэта • Бим-Бом • Жираф и гиппопотамша • Ишак и Абдул • Король и шут • Крокодил и негритянка • Кудесник • Купальщица и кит • Очень просто • Перс на крыше • Песенка о некой китайской барышне Ао • Фарфоровая любовь • Чертова колыбельная • Январские рифмы
«Между современными русскими поэтами г. Некрасов занимает привилегированное положение. Когда, лет двенадцать назад, на поэзию и поэтов вообще в журналистике нашей поднялось жестокое гонение, когда любимейшие и бесспорно талантливейшие поэты низвергались в пьедесталов, поражаемые громами фельетонной критики, когда публицисты, в поисках за общественным злом, останавливались на стихах гг. Фета, Майкова, Полонского, – в эту тяжелую годину г. Некрасов счастливо избегнул участи своих собратов. Несмотря на то что занятия поэзией единогласно признаны петербургскою критикой несоответствующими достоинству развитого человека, г. Некрасов невозбранно продолжал и продолжает наполнять страницы самых quasi -прогрессивных изданий своими стихами, и петербургская критика не находит чтоб обстоятельство это причиняло какой-либо ущерб нашему общественному развитию. Короче, какая-то счастливая волна видимо отделила г. Некрасова от общего течения и благополучно понесла его в попутную сторону…»
«В образовании гражданских обществ, как и во всяком историческом процессе, неизбежен известный осадок, в котором скопляются единицы, выделяющиеся из общих форм жизни, так точно как в химическом процессе оседают на стенках сосуда частицы, неспособные к химическому соединению. Объем и злокачественность такого осадка обыкновенно увеличиваются в периоды общего брожения, когда предложенные к решению задачи колеблют общественную массу и нарушают спокойное равновесие, в котором она пребывала многие годы. В такие эпохи, под видимыми, исторически образовавшимися общественными слоями, накопляется особый подпольный слой, обыкновенно враждебно расположенный к устроившемуся над ним общественному организму, и во всяком случае совершенно чуждый историческим формам жизни, подле которой он накопился во мраке, представляя собою патологический нарост на живом теле…»
Великий историк Тит Ливий оставил потомкам великую книгу о великом городе – Вечном городе Рим. В распоряжении Ливия был богатейший материал разной степени достоверности и художественности. Основные сведения об официальной жизни города он черпал из летописей жрецов-понтификов, а также охотно использовал многочисленные «анналы» и исторические сочинения греческих и римских авторов, дошедшие до нас по большей части в отрывках. Итогом его многолетнего труда стала книга, которая и поныне остается блестящим памятником эпохи – и читается с неослабевающим интересом.