Владислав Эдуардович Мешалкин – врач-инструктор оздоровительных групп по славянской гимнастике, специалист по восточным методам лечения, мастер ряда восточных единоборств. Много лет занимается исследованием боевого и целительского наследия славян. Вместе с главным неврологом Северо-Западного региона профессором Евгением Робертовичем Баранцевичем возглавляет программу фонда по изучению славянского целительского наследия «Славянская здрава». В славянской традиции сформировалось учение о четырех первоэлементах: Земле (Свод Велеса), Воде (Свод Хорса), Огне (Свод Перуна) и Воздухе (Свод Стрибога). Человек, умеющий поддерживать гармоничное взаимодействие четырех первоэлементов, обретает настоящее здоровье – физическое и духовное. Четвертая книга серии «Славянская гимнастика» посвящена практикам Сводов Здравы Макоши и Стрибога. Свод Макоши соответствует первостихии Воды и Земли. Он восстанавливает Родовую Силу, формирует благоприятные события, укрепляет и омолаживает организм, особенно мочеполовую систему, содействует в подготовке к родам. Свод Стрибога наделен Силой первостихии Воздуха. Упражнения этого Свода значительно улучшают пластику тела, его «интеллект»; они придают Ведогону подвижность, текучесть и упругость, обеспечивают мощнейшую защиту от энергоинформационных поражений, расширяют сознание, раскрывают новые рубежи для совершенствования и познания.
Кто из женщин не хочет стать еще более красивой и соблазнительной? Конечно, лучше всего красота натуральная, которой наградила нас природа, но почему бы не дополнить ее, сделав еще более выразительной? Как драгоценный камень нуждается в огранке, так и женскому лицу не помешает макияж, который подчеркнет все достоинства. Опытные визажисты поделятся с вами секретами своего искусства и помогут овладеть практическими навыками. Изучая множество конкретных примеров, вы научитесь собственноручно делать множество самых разных видов макияжа.
Ей всего семнадцать. Она ничего не знает о своем прошлом. Ее зовут Кассандра. Она обладает даром предвидения. Она уверена, что может спасти человечество. Для этого надо всего лишь… придумать счастливое будущее. Это книга о том, как жизнь меняет человека, и о том, что каждый может изменить жизнь. Вербер, которого вы еще не знали.
Картофель отварной, тушеный, жареный, запеченный в фольге… Основные способы приготовления этого популярного во всем мире овоща известны каждому. Но мало кто знает, сколько на самом деле интересных блюд можно приготовить из картофеля. В этой книге собраны рецепты, которые помогут разнообразить ваше меню. В будни и праздники вы сможете удивлять и радовать гостей и домашних вкуснейшими блюдами.
"Ничего я не знаю, не умею. И все же это была работа, а работать было необходимо, чтобы жить. А жить надо было непременно, неизвестно для чего, но надо! Никогда еще я не была так жадна на жизнь. Меня радовал, меня страстно интересовал мир со всеми своими подробностями: лиловым асфальтом улиц, бегучими дымами в небе, зеленой прошлогодней травой, лезущей из-под грязного снега грубым символом бессмертия…"
В рассказах И.Грековой поместился весь XX век – его прожили, отлюбили и отстрадали ее герои. Творчество писательницы вошло в золотой фонд советской литературы.
«Федор Филатович был болен – крепко, серьезно болен. Это он сознавал. Вообще сознание у него было ясное. Даже в чем-то острее, чем до болезни. Слух тоньше. Он слышал и понимал все, что вокруг него говорили. Серьезность своего положения он вывел не столько из слов, сколько из преувеличенно бодрых лиц врачей. Их было несколько. Они появлялись и уходили. Чаще всех появлялась давно знакомая, давно лечившая его участковый врач Людмила Егоровна. Ну, какой-нибудь грипп, ангинка; серьезнее он не болел…»
«На улице было холодно – мчащийся угольно-черный осенний вечер. Резкий ветер налетал то с одной стороны, то с другой, швырялся пучками опавших листьев и каплями дождя. А фонарь на своей проволоке мотался взад и вперед, как сумасшедший. За фонарем по тротуару так же оголтело мотались черные тени. От ветра на улице все казалось в движении, все было сдвинуто, неслось, даже стены домов были как будто наклонными…»
«Москва клеила стекла. Проходил первый месяц, наступал второй месяц войны. Повсюду на подоконниках, в проемах раскрытых окон, стояли женские фигуры – перекликались, пересмеивались, обменивались новостями. Они поднимали бумажные ленты, держа их осторожно за самые кончики, и крест-накрест наклеивали их на стекла. Всюду сверкали и усмехались белые кресты. Особенно они выделялись новизной на старых, покосившихся деревянных домиках – таких еще немало было на окраинах. Иногда попадалась даже дачная уборная с окошечком всего в ладонь, но тоже с белым крестом…»
Гарусов был ленинградец, сирота и воспитывался в детском доме. Отца своего он совсем не знал, а мать пропала во время блокады: ушла за хлебом, да так и не вернулась. Было ему тогда лет шесть или семь, сколько именно, он толком не знал, не до того было: голод.