Работа посвящена онтологическим и гносеологическим аспектам исследования дискурса. Дискурсом можно назвать процесс предметного мышления, коммуникации и действий, в котором мы участвуем автоматически, не являясь субъектом этого процесса. Дискурсом называют «текст в тексте», «язык в языке», т.е. деятельность, возникшую как следствие или побочный продукт другой деятельности, которая может быть созидательной, нейтральной или разрушительной для первичной, основной деятельности. Дискурс – это ментальная волна, в форме которой выражается внимание человека к какому-либо феномену его жизни, а в содержании – когнитивное отношение к этому феномену. Одновременно, это волна актуальности (популярности) феномена в социальной жизни людей и осмысление его в социальном интеллекте. Для студентов, аспирантов, преподавателей гуманитарных и негуманитарных специальностей вузов, всех, интересующихся философскими вопросами познания.
Книга состоит из семи разделов, посвященных проблемам поэтики С. Д. Довлатова. Первый раздел касается раннего этапа творчества писателя – периода формирования таких принципов и приемов довлатовской поэтики, как комическая заостренность, пуантированность, диалогичность, использование в прозаических текстах стихотворной речи, интертекстуальность и автоинтертекстуальность, «полифонизм» оценок, языковая игра, повторяемость элементов на разных уровнях организации текста (деталь, персонаж, мотив, сюжет). Второй и третий разделы посвящены изучению влияния русских и зарубежных авторов на творчество Довлатова. Прослеживаются интертекстуальные связи довлатовской прозы с произведениями А. С. Пушкина, М. Ю. Лермонтова, Н. В. Гоголя, И. С. Тургенева, Ф. М. Достоевского, А. П. Чехова, представителей Серебряного века, Ш. Андерсона и Э. Хемингуэя. В четвертом разделе анализируется перекличка Довлатова с писателями-современниками: И. Бродским, В. Поповым, В. Аксеновым, А. Гладилиным. Пятый раздел затрагивает особенности зрелой прозы Довлатова: поэтику комического, приемы художественной мифологизации, соотношение факта и вымысла. Шестой раздел связан с поэтикой неомифологизма. В седьмом разделе рассматривается, в какой степени ориентируются на поэтику Довлатова авторы, интерпретирующие прозу писателя на сцене и на экране. Книга предназначена для преподавателей, аспирантов, студентов, широкого круга читателей.
«По голгофским русским пригоркам» – сборник статей и литературоведческих эссе. Первая часть посвящена русским писателям: протопопу Аввакуму, П. И. Мельникову (Андрею Печерскому), Л. Н. Толстому, Н. А. Клюеву, Вс. Н. Иванову, К. Д. Воробьёву, В. Г. Распутину. Вторая – зарубежным классикам (единственным исключением стал завершающий очерк о венгерском художнике Тивадаре Чонтвари). В жанровом отношении вторая часть книги стоит по соседству с дорожным очерком, соответствуя в то же время критериям эссеистики, когда необходимо выразить индивидуальные впечатления по конкретному поводу, не претендующие на исчерпывающую трактовку. Характерной особенностью всего сборника является синтез различных жанров: публицистика на литературном материале, литературная критика, эссе, включение документального исторического материала.
Собраны очерки Даниила Федоровича Петрова (псевдоним Владимир Рудинский; Царское Село, 1918 – Париж, 2011), посвященные русской художественной и публицистической литературе, а также статьи по проблемам лингвистики. Тексты, большинство которых выходило в течение более 60 лет в газете «Наша Страна» (Буэнос-Айрес), а также в другой периодике русского зарубежья, в России публикуются впервые.
В страшной и долгой истории «петербургского текста» возникает персонаж по имени Акума – японский злой мстительный дух, который преследует стареющего литературоведа-любителя Мишу Кралечкина за чрезмерное и мелочное любопытство к тайной эротической жизни прославленной поэтессы Анны Ахматовой. Читатель сходу погружается в безумие и посмертное странствие героя, из которого обязан выбраться в здравом уме и веселом рассудке. Новый роман Александра Белых «Акума, или Солнце мёртвых» в некотором смысле является ответвлением романа «Сны Флобера». Оба романа, как створы ракушки, соединяют мистику Востока и метафизику Запада.