Современная русская литература
Различные книги в жанре Современная русская литератураМост через канал Грибоедова
«Есть люди, которые не выговаривают букву «Эр». Некоторые люди не выговаривают и другие буквы, но тех, которые не выговаривает букву «Эр», гораздо больше. Букву «Эр» не выговаривают целые народы – например, китайцы. А другие (англичане, французы) выговаривают, но как-то неправильно, плохо. Не исключена возможность того, что среди общего числа живущих в мире людей число выговаривающих окажется меньше числа невыговаривающих. И это число (вспомним о невыговаривающих китайцах) со временем может и вовсе сойти на нет. Как ни печально, дело идет к этому…»
Чемоданный роман
«Город моей мечты из него свалить. Если вы не знаете, где это, я вам расскажу и покажу пальцем на карте. Видите, вот здесь, вот он. Ниже. Правее. Еще правее и еще ниже. Видите, фига? Это и есть небольшой турецкий городишко В., расположенный в самом нижнем правом углу геополитической карты Российской Федерации. Здесь вообще всё по-турецки и сплошной обман: даже Новый год наступает не в полночь, как, например, в Мск или Спб, а на семь часов раньше. Говорят, все дело в расстояниях, но какой дурак поверит, что время от праздника до праздника измеряется километрами. Однако город В., не поддающийся уму, можно попробовать осознать аршином: действительно, он настолько далек, что до его жителей не всегда доходят письма, отправленные ими самим себе по электронной почте».
Женские праздники (сборник)
Герои этих рассказов и повестей, при всем несходстве сюжетов, связаны общими музыкальными темами. Чем дальше, тем отчетливее. Джем-сешн? Духовой оркестр на ярмарочной площади? Не так уж важно. Главное – праздник.
Translit
Время в этом романе о путешественнике, застигнутом вулканическим облаком на пути из Москвы в Копенгаген, движется настолько хаотично, что пространство начинает распадаться на составляющие, увлекая героя в разные измерения его собственного «я». В каком из этих измерений – подлинное «я», какое из многих «я» доберется в конце концов до цели и какова вообще цель нашего путешествия через пространство и время – решать читателю. Предупредить же его следует лишь об одном: о необходимости быть очень внимательным к словам – в новом романе Евгения Клюева они имеют особенно мало общего с действительностью.
Двадцатый молескин
«„Двадцатый молескин“ – это сборник ночных кошмаров, концентрация боли, обрывки чужих и личных историй… Героиню зовут Майя, она бунтующий гений и считает зависимость от других людей позором. В 20 лет она встречает мужчину, который завладевает её мыслями. Её характер начинает ломаться. Она бежит от странной влюбленности, как от чумы, демонстративно встречаясь с другими. Так из ироничной, но ранимой она превращается в глубоко несчастную, заледеневшую, существующую в сумерках фантазий де Сада девушку. Майя находит выход из капкана, отгрызая лапу. Кому – сказано в развязке…» Maya di Sage. Газета «Звезда» № 32 от 27 марта 2012 г.
Пессимисты, неудачники и бездельники
Владимир Посаженников – новое имя в литературе и совсем не новое в бизнесе. Он участвовал в создании торговой компании «Пятерочка», а с 2001 по 2004 год был управляющим магазинами сети в Центральном федеральном округе, Москве и Московской области. Кандидат экономических наук. Получил звание «Человек торговли 2002». Лауреат номинации «Лидер отрасли 2004». Разговоры обиженных, обманутых, оскорбленных жизнью героев его романа сегодня у всех на слуху – в электричке ли, в гастрономе, в курилке или автосервисе. Социологический да и просто логический анализ этих монологов почти невозможен – они противоречивы, непоследовательны и часто несправедливы. Но в жизни они произносятся все чаще, их авторы становятся все более нетерпимыми, а их адресаты – все более конкретными. Есть такое расхожее выражение – до ужаса похоже. Так и с этими романными разговорами. Похоже. До ужаса.
Над краем кратера
Судьба этого романа – первого опыта автора в прозе – необычна, хотя и неудивительна, ибо отражает изломы времени, которые казались недвижными и непреодолимыми. Перед выездом в Израиль автор, находясь, как подобает пишущему человеку, в нервном напряжении и рассеянности мысли, отдал на хранение до лучших времен рукопись кому-то из надежных знакомых, почти тут же запамятовав – кому. В смутном сознании предотъездной суеты просто выпало из памяти автора, кому он передал на хранение свой первый «роман юности» – «Над краем кратера». В июне 2008 года автор представлял Израиль на книжной ярмарке в Одессе, городе, с которым связано много воспоминаний. И тут, у Пассажа, возник давний знакомый, поэт и философ. – А знаешь ли ты, что твоя рукопись у меня? – Рукопись?.. Опять прав Булгаков: рукописи не горят. «И возвращается ветер на круги своя».
Город Грёз
«Город грез» – новая повесть писателя Антона Булавина. Город – воплощенная мечта главного героя повествования. Место, где он может чувствовать себя спокойным и умиротворенным. Вся его жизнь за пределами Города – это мир-фантом, мир-архив, накапливающий опасности. Лишь в Городе герой ощущает себя живым. Он обретает время для раздумий и пространство для жизни. А возведен Город во имя одного жителя – ради Нее. Она словно квинтэссенция всех исканий героя, и лишь ее прикосновение очерчивает реальность, где он чувствует себя счастливым. Без Нее мир оборачивается неконтролируемой фантазией, выстроенной на игре воспаленного разума и вещих снов шизофреника. Просыпаясь от них, главный герой убежден, что крушение Города – это и его погибель. Но крушение это неотвратимо…
Память ангелов (сборник)
Чеченская война, венгерский мятеж 1956 года, морские рассказы, стеб, юмор, несколько глав из мистического боевика «Преисподняя для Бисмарка» и остросюжетной повести «Янтарный ад», и многое другое – во втором издании сборника рассказов «Память ангелов» прозаика и журналиста из Калининграда Сергея Сальникова.
Грозненские миражи
Мечты, споры, любовь и ненависть – все вместе. Одни улицы, один город, одно распахнутое в бесконечность небо. Это было? Тогда почему теперь так пусто? Или всего лишь помаячил и растаял мираж? Но ведь был ещё и ангел-хранитель, тоже один на всех. И кровь… Разве кровь может быть миражом?