Повесть «Нераскрытое преступление 1984 года» пролежала в столе 30 лет… Не хотели печатать, тогда подобного в стране не могло быть по определению. Намекали: надо переписать, большие люди – слишком узнаваемы. В 90-е прошлого столетия – уже никого не удивишь такой смешной коррупцией, о которой говорится в повести. Бесспорно и то, что у молодого журналиста маловато жизненного опыта… И всё-таки одно, главное, в повести бесспорно: она правдивая, почти документальная.
У Вики необычный дар – она физически ощущает, когда ей врут. С детства это приносило ей множество проблем, отдаляя от близких и заставляя каждую минуту ожидать удара. Внезапная потеря дара заставляет ее взглянуть на мир по-новому и впервые открыться людям. Но что ждет ее в ответ? Кто останется на ее стороне, а кто не оправдает надежд?
Книга рассказов и повестей на библейские темы. Часть публикуется впервые, в авторской редакции. Автор имеет свой, достаточно своеобразный взгляд на жизнь людей, о которых рассказывает Библия – и делится им с читателем.
Книгу можно назвать эпопеей – в ней рассказывается об истории нашей страны от Рюрика до начала XXI века. Но «трудные вопросы» отечественной истории – лишь фон. На переднем плане проходит жизнь российского интеллигента от рождения до… Что ждет героя книги профессора Трубецкого в финале произведения, не знает никто.
Земля и Отечество! Судьба и Предназначение! Что было и ради чего!.. Был Сталин, Хрущев, целина, деревни и деревеньки, навечно лишенные цивилизации. Деревеньки, которых уже нет. А что есть, люди, товарищи, господа? Что есть, в печенку нам, неприкаянным, и пониже поясницы? Жить-то ведь хочется не в будущем, сейчас хочется жить… …Трудно говорить честно и прямо Отечеством с не остывающей болью, хватающей стенокардом, но я все же попробую, насколько получится… А. Сорокин
Господство ничтожностей, не терпящих творческого соперничества, выдавливает из страны талантливых людей. Два студента создают фантастическое изобретение. Путь героев один – побег за границу. Там они добиваются успеха. В этой истории как будто нет потерпевших. Наши герои нашли дорогу в жизни. За нанесенный государству ущерб из-за утечки мозгов не спросит никто. Где в России найти суд, который назовет его преступлением? На обложке – памятник человеческим порокам на острове Тенерифе. Фото автора.
Это своего рода продолжение романа «Трещинка», которую критики восприняли как прорыв в современной литературе. Один из всемирно известных профессоров и культурологов Юрий Бондаренко в 3 книге о российской современной культуре назвал книгу своеобразной и не похожей ни на «Бунт в психушке» американца Кена Кизи, ни на чеховскую «Палату номер 6», ни на «Мастера и Маргариту», с которой многие пытались олицетворить «Трешинку». Новое – «Кессонники и Шаман» – это не столько бунт, сколько Любовь!
Поэма создана по роману И. Ефремова «Таис Афинская». В ней показана доблесть и сила македонского войска. Доблесть и ум царя, его друзей, сподвижников, а также красоту, мужество, любовь Таис и её подруг, которые, не боясь быть убитыми, шли за войском Александра, а где и вместе с ним неся с собой любовь и красоту, но и месть к персидским завоевателям, тем, кто веками грабил их страну и угонял в рабство женщин, детей и мастеров-ремесленников. За что и поплатилась древняя столица Персии Персеполис.
Книга первая – безумный 679 год, полный жестоких событий с кровавыми битвами, поэтичной любви, предательства… Один за другим бесславно гибнут первые вожди тюркско-сибирского возмущения в Китае, отрубленные головы которых выставляются в Чаньане во Дворце Предков для устрашения других. …Воин без племени – следующий третий нарождающийся вождь отважных кочевников. Тюркское имя его тутун Гудулу, вошедший в историю кочевого прошлого как хан Кутлуг, или по народному Счастливчик.
Перестройка, шоковая терапия, гибель империи, Горбачев, так и не покаявшийся перед народом, Ельцин с командой младороссов, бесстыдно обманувший народ, обещая совсем другое. Ведь помним, как вчера… Видел, слышал, участвовал. Как запомнилось, как пало на ум, так и легло на бумагу. Был честен и откровенно уважителен к прошлому, в котором дед мой был до последнего дня с Колчаком, а отец сложил голову под Смоленском красным пулеметчиком.