Русская классика
Различные книги в жанре Русская классикаБабуленька (радиоспектакль по роману «Игрок»)
Радиоспектакль «Бабуленька», поставленный по роману Ф. М. Достоевского «Игрок», вобрал в себя все лучшее, что присутствовало в российском театре лет эдак тридцать пять назад. По творческому азарту занятые в постановке актеры сравнимы с самим заглавным героем романа, с той лишь разницей, что «жизненные соки, силы, буйство, смелость» последнего пошли не на покорение вершин искусства, а на рулетку. Сам Достоевский находил в своем «игроке» что-то от скупого рыцаря Пушкина, что-то от типичного «заграничного русского» той поры, а что-то от наивного, но удивительно страстного ребенка. Страсть к рулетке (не понаслышке знакомая писателю) интересовала Достоевского как одно из любопытнейших проявлений человеческой страсти в целом. Роман «Игрок» – одна из ступеней на пути к пониманию глубокой философии гениального и сложного автора. Радиоспектакль «Бабуленька» – это классическое произведение, голоса любимых актеров, атмосфера настоящего российского театра. Прослушайте знаменитую радиопостановку, и Вам наверняка захочется возвращаться к ней снова и снова. Запись отреставрирована Издательским Домом «СОЮЗ». Исполняют: Ф. Раневская, О. Табаков, М. Яншин, А. Покровская, А. Кторов, И. Кваша, Н. Нечаева, С. Кузьмичев, К. Борташевич и др. ©&℗ ИП Воробьев ©&℗ ИД СОЮЗ
Беглые в Новороссии (сборник)
Романы русского писателя-историка Григория Петровича Данилевского (1829–1890) «Беглые в Новороссии» и «Воля» были написаны по свежим впечатлениям накаленной атмосферы предреформенных лет и волны крестьянских восстаний, всколыхнувшей Россию после объявления крестьянской реформы императора Александра II.
Путешественники, удивляющиеся цветам и звездам
Г. Аполлинер предстает перед читателем ярким автором, умелым рассказчиком, который не перестает восхищаться людьми искусства, с восторгом и любовью открывая читателям то, что ему дорого и ценно. Книга будет интересна всем тем, кто любит Францию, французскую культуру, французскую литературу живопись. Все произведения Г. Аполлинера переведены на русский язык Еленой Айзенштейн.
Гусев
«Уже потемнело, скоро ночь. Гусев, бессрочноотпускной рядовой, приподнимается на койке и говорит вполголоса: – Слышишь, Павел Иваныч? Мне один солдат в Сучане сказывал: ихнее судно, когда они шли, на рыбину наехало и днище себе проломило…»
Девушка с кружкой
Вот уже несколько месяцев как Маня приехала из провинции и посещает драматические курсы. И с первого же дня своего водворения в Петрограде она трогательно и нежно влюблена в премьершу частного театра Киру Павловну Нельскую. Это какая-то особенная, какая то исключительная, наивная привязанность. Да и сама Маня кажется такой исключительно-трогательной и наивной с её широкими бархатными глазами Мадонны и с тонким, совсем детским, голоском…
Дознание
«Подпоручик Козловский задумчиво чертил на белой клеенке стола тонкий профиль женского лица со взбитой кверху гривкой и с воротником a la Мария Стюарт. Лежавшее перед ним предписание начальства коротко приказывало ему произвести немедленное дознание о краже пары голенищ и тридцати семи копеек деньгами, произведенной рядовым Мухаметом Байгузиным из запертого сундука, принадлежащего молодому солдату Венедикту Есипаке…»
Капитан Дюк
«Рано утром в маленьком огороде, прилегавшем к одному из домиков общины Голубых Братьев, среди зацветающего картофеля, рассаженного правильными кустами, появился человек лет сорока, в вязаной безрукавке, морских суконных штанах и трубообразной черной шляпе. В огромном кулаке человека блестела железная лопатка. Подняв глаза к небу и с полным сокрушением сердца пробормотав утреннюю молитву, человек принялся ковырять лопаткой вокруг картофельных кустиков, разрыхляя землю. Неумело, но одушевленно тыкая непривычным для него орудием в самые корни картофеля, от чего невидимо крошились под землей на мелкие куски молодые, охаживаемые клубни, человек этот, решив наконец, что для спасения души сделано на сегодня довольно, присел к ограде, заросшей жимолостью и шиповником, и по привычке сунул руку в карман за трубкой…»
Капитан
«Команда собралась на барке чрезвычайно пестрая: несколько греков, два итальянца, чех, два турка, негр – остальных я теперь уже не могу вспомнить, и человек пятнадцать русских. Начальство состояло из капитана, двух штурманов и боцмана. Боцман мне казался самой замечательной фигурой на корабле…»
Волшебный ковер
«Когда в доме накопится много старого, ненужного мусора, то хозяева хорошо поступают, выбрасывая его вон: от него в комнатах тесно, грязно и некрасиво. Но есть люди невежественные или невнимательные, которые вместе с отслужившим ветхим хламом не щадят и милых старинных вещей, обращаются с ними грубо и небрежно, бессмысленно портят и ломают их, а искалечив, расстаются с ними равнодушно, без малейшего сожаления…»
Нарцисс
«Стемнело. В гостиной, куда все четверо перешли пить кофе, еще не зажигали огня. Маленький уголок, который хозяйка дома, баронесса Эйзендорф, кокетливо называла „своим убежищем“, совсем потонул в темноте. Холеные латании, фениксы и филодендроны перепутались над головами сидящих, точно свод какой-то экзотической беседки. От красноватого света уличных фонарей их длинные листья бросали на потолок фантастически красивый, дрожащий узор. Из столовой, где еще горели свечи, бежала по полу, прорвавшись сквозь дверную щель, узкая и длинная светлая полоска, невольно притягивавшая к себе глаза…»