«Иджим» – новая книга рассказов Романа Сенчина, финалиста премии «Букер-2009», блестящего стилиста, хорошо известного читателям литературных журналов «Новый мир», «Знамя», «Дружба народов», «Октябрь» и других. Сенчин обладает удивительным и редким по нынешним временам даром рассказчика. Интонация, на которой он говорит с читателем о простых, не примечательных ничем вещах и событиях, подкупает искренностью и бесхитростностью. Как будто Сенчин живет и пишет не в эпоху пафоса и гламура, а творит где-то рядом с Чеховым, и каждое его слово, и каждый взгляд нацелен прямо в суть вещей. Написанная в лучших традициях русского рассказа, эта книга станет вашим спутником и советчиком. Утешителем в печали и другом в дороге. Куда бы ни вел ваш путь, она сделает его прямее и легче.
«…Может, ну их, моральные принципы?» Девушка скинула халат, подошла к зеркалу. Мозги мозгами, но и от стройной фигуры должен быть толк! Цент с кровати спрыгнул, у ног трется, на хозяйку поглядывает с восторгом. Василиса погладила кота меж ушей: – Что, лентяй? Продадимся с тобой Ивану Андреичу? Кот широко зевнул. – Тебе-то все равно, – вздохнула она. – Лишь бы корм давали. А Иван Андреич, чтоб ты знал, толстый, потный, изо рта у него пахнет… Цент понимающе потряс головой. И вдруг произнес – басовито, хрипло: – Ну и к черту тогда его …»
«…Она же вошла в магазин одна. Накануне Нового года, за полчаса до закрытия. Обычная московская девчонка, одетая в скромные джинсы. Продавщицы дружно поджали губы, но покупательница будто не заметила их презрения. С интересом оглядела соболя. Восхищенно дотронулась до шиншиллы. Нежно погладила норку. Сняла шубку с вешалки, укуталась в мех, гордо вскинула перед зеркалом очаровательную головку. Шубка девушке шла, в глазах зажигались новогодние звезды. Покупательница взглянула на ценник. Грустно покачала головой. «В жизни не купит», – подумал я. И в этот момент она с решительным лицом направилась к кассе…»
«…– Заявки на покупку есть? – Откуда? Новый год на дворе. Одна только дурочка кредит открыла на миллион. Юани решила купить. – Да уж, глупей не придумаешь. На ревальвации юаня лучшие умы пытались сыграть – все потеряли. – А нам что? Деньги ее…»
«…Тогда он вдруг в первый раз подумал, что не умеет жить в состоянии… счастья. То есть, с одной стороны, он этого счастья вроде бы всей душой и страстно желает, а с другой – решительно не понимает, что с ним делать. Со счастьем-то. Ну, счастье. Ну, вот оно. Он совершенно точно знает, что это именно счастье и есть. Им нужно как-то наслаждаться, а не получается ничего, и выходит одно сплошное несчастье – как в насмешку…»
«…Этот странный мужик прицепился к ней еще летом на выставке работ известного немецкого фотографа, куда Марго забрела с подачи одной приятельницы, интересовавшейся фотографией. Странные снимки не произвели на Марго особого впечатления, ей были чужды все эти цепи, веревки, полуголые девушки в масках и накачанные мужчины в черной коже. Подруга же едва не рыдала от восторга, стараясь заставить и Марго разделить свое восхищение. – Бред какой-то, – пожала плечами Марго и вдруг за спиной услышала: – Так уж и бред. Вы просто ничего не смыслите в телесных наказаниях…»
«…– Как же мы без кролика на Рождество, – причитала Лана, – это совершенно невозможно! Сядем за стол, а его нет! Танюшенька, ты ведь приедешь? – Конечно, – заверила я, – непременно буду у вас сегодня, как и обещала, где-то в районе десяти вечера. До первой, так сказать, звезды. Не стану ни обедать, ни пить чай днем, знаю, что сяду вместе с вами за стол, полный невероятных вкусностей. – Вот! – простонала Лапуля, – а кролика-то не будет! Все соберутся, а его и нет! – Успокойся, – сказала я, – он успеет вернуться!…»
«Решил вести дневник. Весь день полз по предгорьям, на закате разбил лагерь. Ночи тут дьявольски холодные. Выше, в горах, все покрыто снегом. Здесь растет чахлый кустарник. Трава. Мох на камнях. Планета вряд ли обитаема. Осознал, что пишу сумбурно. В первую очередь следует зафиксировать сведения о себе, на случай, если эти записки найдут. В том, что найдут меня, сомневаюсь…»
«…Наконец время пришло. Лана дождалась, когда уберут раствор, затем открыла глаза. – Что-то не так? – спросила у косметолога. Она задала этот вопрос потому, что ей не понравилось выражение ее лица. – Я вас спрашиваю, что-то не так? Девушка быстро замотала головой. Но не убедила Лану. – Дайте мне зеркало, – потребовала она. – Подождите немного, я сейчас лицо смажу одним кремиком… – Зеркало! Косметологу ничего не осталось, как подать его. Лана глянула на свое отражение, испуганно вскрикнула и потеряла сознание…»
«…– Что, по-вашему, со мной может произойти в подъезде элитного дома? – с вызовом спросила она. – Да все что угодно! Вас банально могли ограбить или вовсе убить. «Параноик», – подумала Катя и ядовито заметила: – Скажите еще обесчестить. – Это вряд ли, – еще раз оглядев ее с ног до головы, парировал он…»