Иван Бунин
Список книг автора Иван БунинТемные аллеи (С иллюстрациями)
Эта книга станет прекрасным подарком для юной леди, потому что она рассказывают о любви словами великого писателя.
Чаша жизни
«Тридцать лет тому назад, когда уездный город Стрелецк был еще проще и просторней, семинарист Кир Иорданский, сын псаломщика, влюбился, приехав на каникулы, в Саню Диесперову, дочь заштатного священника, за которой от нечего делать ухаживал консисторский служащий Селихов, пользовавшийся отпуском. Саня была особенно беззаботна и без причины счастлива в то лето, каждый вечер ходила гулять в городской сад или кладбищенскую рощу, носила цветистый мордовский костюм, большим бантом красной шелковой ленты завязывала конец толстой русой косы и, чувствуя себя красивой, окруженной вниманием, все напевала и откидывала голову назад. Из всех ее поклонников нравился ей один Иорданский. Но она его боялась. Он пугал ее своей молчаливой любовью, огнем черных глаз и синими волосами, она вспыхивала, встречаясь с ним взглядом, и притворялась надменной, не видящей его…»
Свет зодиака
«Каир шумен, богат, многолюден. К вечеру улицы политы. Нежно и свежо пахнет цветами, тепло и пряно влажной пылью и нагретыми за день мостовыми. Оживленнее гудят трамваи, реками текут шарабаны, коляски, кареты и верховые к мосту через Нил, на катанье, гремят в садах оркестры…»
Жизнь Арсеньева
Ивану Бунину (1870–1953) посчастливилось первым заслужить для русской литературы Нобелевскую премию, и решающую роль в этом сыграл его роман «Жизнь Арсеньева», за которым закрепилось определение «вымышленная автобиография». Биографическая основа романа несомненна, и Алексей Арсеньев – это сам Иван Алексеевич Бунин в первые двадцать пять лет своей жизни. На склоне лет Бунин решил оглянуться на прожитую жизнь и написать о том, что больше всего в ней любил. Для потерянной им родины Бунин построил неподвластный времени дом из букв, и каждый читатель в любое время может в него войти, приобретя очередную книгу коллекции «100 великих романов».
Иудея
«Штиль, зной, утро. Кинули якорь на рейде перед Яффой. На палубе гам, давка. Босые лодочники в полосатых фуфайках и шароварах юбкой, с буро-сизыми, облитыми потом лицами, с выкаченными кровавыми белками, в фесках на затылок орут и мечут в барки все, что попадает под руку. Градом летят туда чемоданы, срываются с трапов люди. Срываюсь и я. Барка полным-полна кричащими арабами, евреями и русскими…»