Из чего же сделаны мальчишки XIX века? Может, из игры в перышки и латинской грамматики, из мела, чернил и почтовых марок? А еще из томика Майн Рида, маминых гостинцев и географических карт. Из папирос, смеха и слез. Погрузитесь в атмосферу дореволюционных гимназий и пансионов, когда образование было привилегией, доступной не всем. Вас ждет увлекательное путешествие – от школьных будней до волшебных миров и закулисья цирка. Сборник включает в себя истории о юношестве, духе товарищества и познании взрослого мира, полного вызовов и открытий. В книгу входят произведения русских писателей – Николая Гарина-Михайловского, Николая Познякова, Антония Погорельского, Аркадия Аверченко и Дмитрия Григоровича.
Из чего же сделаны мальчишки XIX века? Может, из игры в перышки и латинской грамматики, из мела, чернил и почтовых марок? А еще из томика Майн Рида, маминых гостинцев и географических карт. Из папирос, смеха и слез. Погрузитесь в атмосферу дореволюционных гимназий и пансионов, когда образование было привилегией, доступной не всем. Вас ждет увлекательное путешествие – от школьных будней до волшебных миров и закулисья цирка. Сборник включает в себя истории о юношестве, духе товарищества и познании взрослого мира, полного вызовов и открытий. В книгу входят произведения русских писателей – Николая Гарина-Михайловского, Николая Познякова, Антония Погорельского, Аркадия Аверченко и Дмитрия Григоровича.
«… О боже мой! Есть такой сорт неудачников, который всю жизнь торгует на венецианских каналах велосипедами. История ресторана «Венецианский карнавал», этого странного чудовищного предприятия, до сих пор стоит передо мною во всех подробностях, хотя прошло уже двадцать четыре года с тех пор – как быстро несемся мы к могиле…»
«… Я очень люблю писателей, которые описывают старинные запущенные барские усадьбы, освещенные косыми лучами красного заходящего солнца, причем в каждой такой усадьбе, у изгороди, стоит по тихой задумчивой девушке, устремившей свой грустный взгляд в беспредельную даль. Это самый хороший, не причиняющий неприятность сорт женщин: стоят себе у садовой решетки и смотрят вдаль, не делая никому гадостей и беспокойства. Я люблю таких женщин. …»
«… – А я, брат, так вот лежу и думаю: что будет, если я помру? – Что будет? – хладнокровно усмехнулся Неизвестный человек. – Землетрясение будет!.. Потоп! Скандал!.. Ничего не будет!! …»
«… Муж улыбнулся. – Вот если бы сейчас поймать вора с отмычками – он оборудовал бы это моментально. – Поймай вора. – Что ты, милая!.. Как же это так… поймай вора! Что это – блоха на теле, что ли? Где я его ловить буду? И тут же Патлецов немедленно вспомнил: за углом той большой улицы, где они жили, был грязный переулок, а в переулке помещался трактир «Назарет», пользовавшийся самой печальной и скверной репутацией. Сначала то, что думал Патлецов, показалось ему неимоверно глупым, чудовищным, а потом, когда он поразмыслил минут десять, план стал казаться гораздо проще и исполнимее. …»
«… – Да скажите, пожалуйста, – с сердцем огрызнулся я, – что, вам какой-нибудь убыток от того, что мы полюбовались вашим пейзажем?.. – Не убыток, но ведь и прибыли никакой я пока не вижу… – Господи! Да какую же вам нужно прибыль?! – Позвольте, молодой человек, позвольте, – пропищал он, усаживаясь на не замеченную нами до тех пор скамейку, скрытую в сиреневых кустах. – Как это вы так рассуждаете?.. …»
«… Сзади какой-то солидный прохожий пробормотал проклятие и сказал: – Ну и законы нынче издаются! О чем они только думают? Чего хотят? – Да уж, – поддержал другой голос, – умный закончик: «Всякого замеченного на улице слепца хватать за шиворот и тащить в участок, награждая по дороге пинками и колотушками». Очень умно! Чрезвычайно добросердечно!! Изумительная заботливость!! …»
«… Первый раз в жизни я имел свой собственный телефон. Это радовало меня, как ребенка. Уходя утром из дому, я с напускной небрежностью сказал жене: – Если мне будут звонить, спроси – кто и запиши номер. И я вышел с сознанием собственного достоинства и солидности, шагал по улицам так важно, что нисколько бы не удивился, услышав сзади себя разговор прохожих: – Смотрите, какой он важный! – Да, у него такой дурацкий вид, что будто он только что обзавелся собственным телефоном. …»
«… – У вас есть свидетели? – Я – свидетельница, – сказала Ниночка. – Нет, вы – потерпевшая. Но, если не было свидетелей, то, может быть, есть у вас следы насилия? – Конечно, есть. Он произвел надо мной гнусное насилие. Схватил за руку. Наверно, там теперь синяк. Адвокат Язычников задумчиво посмотрел на пышную Ниночкину грудь, на красивые губы и розовые щеки, по одной из которых катилась слезинка. – Покажите руку, – сказал адвокат. – Вот тут, под кофточкой. – Вам придется снять кофточку. – Но ведь вы же не доктор, а адвокат, – удивилась Ниночка. …»