Я бракованная невеста и категорически не нравлюсь своей будущей свекрови. Как же, ведь витилиго может передаваться по наследству, и Эмма Викторовна ни за что не допустит появления дефектного наследника в роду потомков графов Платовых. И пока Глеб боролся за нас, я тоже готова была стоять насмерть. Но в тот самый день, когда я увидела две полоски на тесте мой жених изменил мне, а свекровь дала денег на аборт. Я думала, что прекрасно проживу и без них, но однажды Глеб появляется в моем маленьком городе…
Я бракованная невеста и категорически не нравлюсь своей будущей свекрови. Как же, ведь витилиго может передаваться по наследству, и Эмма Викторовна ни за что не допустит появления дефектного наследника в роду потомков графов Платовых. И пока Глеб боролся за нас, я тоже готова была стоять насмерть. Но в тот самый день, когда я увидела две полоски на тесте мой жених изменил мне, а свекровь дала денег на аборт. Я думала, что прекрасно проживу и без них, но однажды Глеб появляется в моем маленьком городе…
– Я не из тех уродов, кто бросает собственных детей, ясно? – дергает Евсей шеей.– Да? – реву, как раненный зверь. Да как он вообще может говорить хоть что-то подобное или тем более требовать чего-то от меня! – А из каких ты уродов? Из тех, что спят с практически бесчувственной девушкой, а потом врут, что она потеряла сознание из-за приступа аллергии?– Нас обоих опоили! – орет, теряя контроль, и меня накрывает больное удовольствие. От того, что смогла вывести его. Что вся эта ситуация и для Зарецкого не проходит так уж легко.– А я тебя в этом не обвиняю. Но и жить с тобой и на твоих условиях не стану, – расстреливаю его молниями, состоящими из праведного гнева и ненависти. А в ответ он режет по живому:– Тогда я перестану платить за лечение твоей бабушки.
– Я не из тех уродов, кто бросает собственных детей, ясно? – дергает Евсей шеей. – Да? – реву, как раненный зверь. Да как он вообще может говорить хоть что-то подобное или тем более требовать чего-то от меня! – А из каких ты уродов? Из тех, что спят с практически бесчувственной девушкой, а потом врут, что она потеряла сознание из-за приступа аллергии? – Нас обоих опоили! – орет, теряя контроль, и меня накрывает больное удовольствие. От того, что смогла вывести его. Что вся эта ситуация и для Зарецкого не проходит так уж легко. – А я тебя в этом не обвиняю. Но и жить с тобой и на твоих условиях не стану, – расстреливаю его молниями, состоящими из праведного гнева и ненависти. А в ответ он режет по живому: – Тогда я перестану платить за лечение твоей бабушки.
Я влюблена в него с самого детства. Ту ночь я решила провести с ним и подарить свою любовь и чистоту, наивно надеясь вызвать взаимность. Но он не стал задерживаться в номере отеля, где все и случилось, а на следующий день мой начальник и по совместительству лучший друг старшего брата даже не узнал в скромной помощнице вчерашнюю роковую красотку. И я бы просто уволилась и пережила главное разочарование в своей жизни, а может быть даже переехала в другой город, но две полоски на тесте способны поменять абсолютно все…