Вспомни ту боль, что ты проживал из раза в раз, вспомни тех людей, к которым возвращался, но они того не стоили. Вспомни и отпусти.
Вспомни ту боль, что ты проживал из раза в раз, вспомни тех людей, к которым возвращался, но они того не стоили. Вспомни и отпусти.
Дорога к исцелению окутана мраком, но не остаётся ничего, кроме как идти вперёд и стараться находить свет внутри себя.
В этом мире всё было как у нас, за исключением магии, она была родовой, однако каждое новое поколение имело какую то свою специфическую черту в своих способностях. Вот и у Севастьяна была своя специфическая черта, он мог слышать природу, как и его родители, но также мог слышать и искусство, он мог ощущать подлинные чувства творца на момент создания своего произведения. Но что если говорить с искусством в этом мире может не только он? Что если кто-то способен запирать людей в произведениях, словно в клетках? А что если найдётся кто-то, кто сможет позвать на помощь?…Севастьян встречал её в разных произведениях, и благодаря своим способностям, он чувствовал её, он читал о ней, читал её. Но сможет ли он её найти?
Каковы твои самые тёплые воспоминания, обнимающие пледом за хладные плечи? Промёрзшая Волга в апреле или летний дождь, намочивший до последней нитки? Какими бы ни были эти воспоминания, они здесь. Давай свою руку, пойдём же их навестим.
Почему мы невольно начинаем говорить тише, когда речь заходит о важном, а все самые откровенные разговоры происходят в обстановке приглушенного света или его отсутствия? Кусочек моего своеобразного дневника состоит из монологов-диалогов с темнотой, перед которой не страшно оголить душу. Окунайся.