Это честное признание себе, старым/новым людям в несовершенстве и красоте нашего времени; это пересмотр и переживание своего прошлого, открывающего правду и записанное просто в строчку; это наполненный надеждой взгляд в будущее, движение вперёд уже от точки перелома и радость за само это движение.
Последние стихотворения, так и не ставшие новым сборником, оборванные собственноручно автором. Теперь такая поэзия немыслима, она – перебитая песня мира, рождающегося, но застреленного. "Обрывок" навсегда останется на краю обгорелого стола, в опустевшем, уничтоженном огнём доме, и только строчки на нём – светлые и простые – будут читать себя сами.
"Правда" – это пьеса, маленький поэтический спектакль, в сценах которого лирический герой, современный молодой человек, открывает свою душу птицам, спорит с призраками и самим Богом, строит Синий маяк, пророчит с него и улетает за Волжское море. В цикл вошли 30 новых стихотворений, вместе образующих единую психологическую линию героя, потерявшего свою любовь и ищущего в себе силы жить дальше. Теперь, оставшись наедине с самим собой, он вынужден принять конечность, смертность этого чувства, а когда он это делает – ему и открывается правда… Но какая?
Пятнадцать новых стихотворений стали пятнадцатью шагами из пепла и руин к новой жизни. Идея этого собрания в принятии и переживании человеческого прошлого. Мир, воздвигнутый любовью, обернулся лирическому герою развалинами, через которые тот пробирается к свету. Его путь – тоска и бичевание, но приходит он к новой жизни, новому пониманию, новому небу…
Это мой завет другим, любимым, друзьям и незнакомым. Все мы на пороге нового мира, где стоять темно и шатко. Через тьму неправды, злобы или нелюбви мы должны прийти к новому свету, чистому и честному. В "Завете" читатель увидит, как к этому миру иду я сам. Тут каждое стихотворение есть мой новый шаг, в сборнике их 23. А завершается всё световой поэмой "Тьма", где чёрной краской я рисую наше с вами время. Солнце там – Правда, Луна – Любовь, а Звёзды – Красота. В них я вижу человеческое спасение, и в них же суть всего "Завета".