Владислав Ходасевич
Список книг автора Владислав Ходасевич«Пожар Москвы»
«…Только что вышедшая книга Ивана Лукаша «Пожар Москвы» не имеет подзаголовка. Мне кажется, что ее менее всего можно назвать историческим романом. В основе всякого романа лежит психологическая или иная заинтересованность действующих лиц, из которых каждое, по тем или иным побуждениям, стремится так или иначе влиять на происходящие события, придать им желаемый оборот. Столкновения и сцепления таких интересов, их прямые или косвенные воздействия друг на друга и на общий ход событий образуют тот сперва завязывающийся, а затем разрешающийся узел, который зовется фабулой…»
Графиня Е. П. Ростопчина
«…Творчество Ростопчиной никогда не предваряло жизни, никогда не подчиняло действительного мира творимому. Наоборот, само оно по пятам следовало за жизнью, вмещалось в нее целиком. Жизнь Ростопчиной, такая обычная и такая трогательная в своей банальности, все-таки в чем-то крупнее ее поэзии. Именно поэтому в книгах ее так много похожего на лирический дневник, так много автобиографических намеков и прямых воспоминаний, столько стихотворений «на случай», посвящений, «ответов». Но самая жизнь, запечатленная в этих воспоминаниях, похожа на старинный роман: не такой, чтобы ему суждено было отчеркнуть главу в истории литературы, не такой, чтобы именем его героини впоследствии назвалась целая эпоха, а – средний роман среднего, не слишком изобретательного писателя о среднем герое. Можно сказать: ничто так не похоже на роман самой Ростопчиной, как ее собственная жизнь…»
Пушкин и Николай I
«…Сегодня кончается пушкинский юбилейный год. Конец его ознаменовался публикацией документа, хотя и не рукописного, но в течение шестидесяти четырех лет пролежавшего под спудом и до сих пор не известного даже специалистам-пушкиноведам. Истинная ценность этого документа может быть установлена только путем сложного и обширного анализа, который ни по размеру, ни по характеру неосуществим в пределах газетной статьи. Дело идет, однако же, о столь важном и в то же время очень мало исследованном моменте политической и творческой биографии Пушкина, что я считаю полезным теперь же, несмотря на значительный объем документа, подробно ознакомит с ним русских читателей, огромному большинству которых он недоступен подлиннике, потому что написан по-польски. Мой перевод я позволю себе проводить несколькими общими замечаниями, по необходимости кратки! но предварительно сообщу необходимые сведения о происхождения документа и о его авторе…»
Дом искусств
Владислав Ходасевич (1886–1939) – особая фигура в русской литературе. При жизни он не занял подобающего места в отечественной поэзии, ибо был, по словам Нины Берберовой, «поэтом без своего поколения». И хотя со временем стало ясно, что Ходасевич – это прочное звено в традиции, берущей начало от Пушкина, «поэтическое одиночество» наложило отпечаток на его талант и, может быть, стало одной из причин того, что в последнее десятилетие жизни он вообще не писал стихов. Но при этом Ходасевич стал ведущим литературным критиком русского зарубежья и в мемуарах рассказал о своей эпохе так, как более не сумел никто. И вот мы видим, как голодные писатели, цвет русской литературы, ради пайка перебирают бумажки в большевистских канцеляриях, как Ахматова, вдруг получившая полпуда селедки, пытается торговать ею на рынке, как пребывает в сомнениях, возвращаться или нет в Россию, Горький, как одна из муз Серебряного века Мариэтта Шагинян интригует, дабы выселить из Дома искусств вдову только что расстрелянного Гумилева и вселить в ее комнаты своих родственников… Признающий только правду, стремящийся к документальной точности и в то же время блестящий стилист, тонкий, во многом ироничный, – таким Ходасевич предстает в своих воспоминаниях.
Некрополь
Собранные в этой книге воспоминания о некоторых писателях недавнего прошлого основаны только на том, чему я сам был свидетелем, на прямых показаниях действующих лиц и на печатных и письменных документах. Сведения, которые мне случалось получать из вторых или третьих рук, мною отстранены. Два-три незначительных отступления от этого правила указаны в тексте.
Некрополь
Знакомство с мемуарами Ходасевича давно считается просто обязательным для всякого, кто интересуется периодом Серебряного Века. Но всякий читатель будет только благодарен этой принудительности. Редкое изящество стиля, чистота и безупречность выражения делают прозу Ходасевича одним из украшений русской словесности. Оказалось к тому же, что в его лице мы имеем дело не только с поэтом редкого дарования, но и прекрасным мастером литературного портрета. После чтения «Некрополя» его персонажи (а это интереснейшие представители того времени) навсегда становятся нашими личными знакомыми. Отказ от приукрашивания, строгое следование правде, которая для Ходасевича неотъемлемая часть искусства, разворачивают перед нами захватывающую галерею портретов. Столь роковое для России Начало Века нашло удивительно тонкое выражение на страницах этой повести о людях, которые оказались и палачами и жертвами одновременно. Пути русского символизма, акмеизма и других литературных течений представлены в трагических судьбах людей даровитых, но одержимых. Мы видим, как жизнь превращается в искусство, а искусство становится жизнью, которую, увы, не отличить от трагедии. 1. Конец Ренаты 2. Брюсов 3. Андрей Белый 4. Муни 5. Гумилев и Блок 6. Гершензон 7. Сологуб 8. Есенин 9. Горький 10. «Дом искусств»