«– Слышали? Жанна выходит за старшего Жако! – Да неужели?! – Уверяю вас. – Вот ей счастье! – Незаконнорождённым всегда счастье! – Ну, положим, счастье не особенно велико!..»
«– Слышали? Жанна выходит за старшего Жако! – Да неужели?! – Уверяю вас. – Вот ей счастье! – Незаконнорождённым всегда счастье! – Ну, положим, счастье не особенно велико!..»
«Лучшая из профессий. Ваш капитал у вас в горле. Тенор напоминает того счастливца из сказок Шехерезады, которого добрый волшебник наградил способностью плевать золотом. Куда ни плюнет, – золотой. Тенор, это самая выгодная профессия. Если у него один крик и никакого уменья, говорят: – Но что за богатый материал!..»
«Эта мысль пришла мне в голову как-то за границей, в одном из курортов. – Буду турком! Делается это очень легко. Вы покупаете себе феску, и как только её надели, – весь мир вокруг изменяется к лучшему…»
«В Китае, как это всем известно, существует обычай, что богдыхан дерет за косу придворного звездочета, когда тот сообщает ему, что дни стали убывать. Обычай этот ведется издавна, – и еще в глубокой древности всегда делалось так…»
«Когда нет театра, Одесса жалуется на скуку. Когда есть театр, Одесса жалуется на то, что нет хороших артистов. Когда приезжают хорошие артисты, Одесса жалуется на то, что нет денег. – Нет денег! И, несмотря на это, в Одессе каждый вечер большая, блестящая иллюминация…»
«– Страшно! За человека страшно! Что делают присяжные заседатели? – снова раздаются вопли и завывания. Суд присяжных снова под судом и следствием. Преступник-рецидивист, он снова совершил тягчайшее из преступлений: оправдал виновного…»
«…Император Николай I, которого уж никто, конечно, не заподозрит в недостатке рыцарства, называл дуэль „подлостью“. Его современник, Пушкин, которого никто не заподозрит в недостатке прогрессивных идей, дрался и был смертельно ранен на дуэли…»
«Шах Дали-Аббас любил благородные и возвышающие душу забавы. Любил карабкаться по неприступным отвесным скалам, подбираясь к турам, чутким и пугливым. Любил, распластавшись с лошадью в воздухе, перелетать через пропасти, несясь за горными козами. Любил, прислонившись спиной к дереву, затая дыхание, ждать, как из густого кустарника с ревом, поднявшись на задние лапы, вылезет огромный черный медведь, спугнутый воплями загонщиков…»