«Первое, что поражало в Кузмине, это странное несоответствие между его головой, фигурой и манерами…»
«Был такой поэт Василий Каменский. Не знаю, жив ли он и существует ли как поэт, но уже в эмиграции я читала о нем – был в Петербурге диспут «Гениален ли Василий Каменский?» После этого я его имени больше не встречала и ничего о нем не знаю. Он был талантливый и своеобразный…»
«К Бальмонту у нас особое чувство. Бальмонт был наш поэт, поэт нашего поколения. Он – наша эпоха. К нему перешли мы после классиков, со школьной скамьи. Он удивил и восхитил нас своим «перезвоном хрустальных созвучий», которые влились в душу с первым весенним счастьем…»
Современники называли Тэффи (Надежду Александровну Лохвицкую, по мужу — Бучинскую) «изящнейшей жемчужиной русского юмора». За свою долгую литературную жизнь Тэффи выпустила свыше тридцати книг — прозу, драматургию, поэзию. Но известность ей принесли юмористические рассказы, в равной степени любимые читателями разного возраста, образования и социального положения. Среди тех, кто обратил внимание на ее сочинения, был сам Государь Император Николай II.
« Музыкант (Ми) . А по-моему, вы сегодня пели еще лучше, чем вчера. Уверяю вас. Банкир . О? Всегда отлично! Все равно. Поэт . Ах, я бы сказал… у вас всегда такой металлический звук и это в лучшем смысле этого слова… А сегодня ваш голос был еще метал… металлическее. Банкир . Ха-ха! Это оттого, что он вырабатывался при посредстве презренного металла. Ха-ха-ха! О? Правда? Ми (сидит боком на стуле, руки на спинке стула, голова опущена) . Ску-учно!..»