«Революционные силы российского пролетариата иссякли; рабочее движение зашло в тупик, из которого ему долго, очень долго не выбраться – повторяют на все лады наши недруги и наши мнимые друзья. Так ли это? Нет! Это клеветнические и лживые уверения, и лживость их особенно ярко обнаруживается в настоящую минуту. …»
«…каждый считает себя вправе делать политические предсказания сообразно своим склонностям и желаниям. Карл Амалия Грингмут, например, ежедневно составляя списки раненных крамольников, с торжеством заявляет: „Смотрите, русский народ просыпается, он проклинает свободу и быстрыми шагами идет под знамя родного кулака и татарской плети“. А человек противоположных воззрений, на основании других известий, скажет; „В народе проснулась мысль, он ищет новой жизни и бесстрашно борется за свои права и свою свободу“. Кто из них прав? Куда идет Россия? …»
«Когда несколько лет тому назад увлечение „новым искусством“ у нас приняло характер острого общественного поветрия, когда проповедником декадентства и символа явились не только молодые писатели, только что начавшие свою литературную карьеру, но и некоторые из прославленных ветеранов 80-х годов, тогда передовая журналистика поспешила заклеймить презрением „странный гипноз умственного и морального упадка“, объявила ответственной за этот упадок русскую интеллигенцию, „ставшую в последние годы такой апатичной и индифферентной к общественным вопросам“, и предсказала, что новое направление литературы, как нечто наносное и болезненное, не имеет прав на гражданство в будущем. Но последующий ход литературного развития не оправдал этого сурового приговора …»
«Героями произведений г. Боборыкина являются наряду с представителями культурной буржуазии интеллигенты-прогрессисты и в их числе прогрессист, отрицающий непреложность „ортодоксии“ марксизма, стоящий за „соглашение“ между народниками и девятидесятниками. Все это типы, на самом деле определяющие характер переживаемой нами эпохи, и казалось бы, судя по перечню этих типов, новые произведения г. Боборыкина должны представлять особенно выдающийся интерес, должны рисовать дышащую всеми фибрами жизни картину современности. …»
«Гоголь – это носитель „средневекового“, мистико-аскетического мировоззрения. Гоголь знаменует собой момент пробуждения русского общественного самосознания. Гоголь не начинает нового периода русской литературы, а лишь завершает старый. Гоголь – это родоначальник „новейшей“ русской литературы. Гоголь – это художник, творивший инстинктивно, художник, осмеивавший отрицательные стороны жизни не во имя определенных положительных идеалов. Гоголем открывается период принципиально-критического отношения литературы к вопросам действительности. Таковы исключающие друг друга взгляды, высказываемые критикой относительно Гоголя и его творчества. …»
«…Гоголь заботится о том, чтобы его „душа была чище горного снега и светлей небес“. Но что это означает, что разумеет Гоголь под понятием „чистой и светлой души?“ Говорит ли он о таком состоянии душевного мира, которое характеризуется наличностью самых высоких альтруистических побуждений, самой идеальной любовью к „ближнему“, самым теплым отношением к бедствиям и страданиям ближних? Вовсе нет. …»
«Перед нами три тома драматических произведений книги А. И. Сумбатова. Действие его драм разыгрывается обыкновенно в интересной социальной обстановке. Г. Сумбатов, следуя традициям, завещанным драмой шестидесятых-семидесятых годов, старается обыкновенно отмечать те или другие важные моменты общественной жизни, изображать столкновение противоположных «культур». …»
«Революционные силы российского пролетариата иссякли; рабочее движение зашло в тупик, из которого ему долго, очень долго не выбраться – повторяют на все лады наши недруги и наши мнимые друзья. Так ли это? Нет! Это клеветнические и лживые уверения, и лживость их особенно ярко обнаруживается в настоящую минуту. …»
«В своих „Русских ночах“ князь Владимир Одоевский, на заре „сороковых годов“, отмечал приближение новой эры русской жизни. Наступает „век смерти поэзии“ – горько жаловался он, – общество заражается грубым „материализмом“, в душе современного человека глохнут благие порывы. Исчезают стремления ко всему возвышенному и прекрасному, ко всему бескорыстному и благородному…»
«…Максимов первый в многосторонней картине изобразил „бродяжье“ царство, первый заглянул пристально в его глубину, первый широко рассмотрел вопрос об его истинных экономических и социальных устоях, первый сделал некоторые общие выводы о духовном и нравственном облике его обитателей. Он имел перед своими глазами бродячую Русь, живущую традициями седой старины, поставленную далеко не в те суровые условия существования, какие выпали на долю современного босячества. …»