Любовь болтлива, а мне недосуг разбираться, кто из нас прав, а кому бы лучше и помолчать вместо того чтобы пенять – все одна, да одна… хорошо бы подружку, уходя, как попугая, – на цепочку да в клетку пусть телевизору жалуется на меня, так жалко…
Ухаризм в быту, афоризм, угождает юмору, не стыдясь своего слащавого ехидства, потому как лишен обывательщиной Божественного дара самоиронии. Метаферизм с Бодуна хватает юмор за грудки и трясет как грушу, вытряхивая подобострастное зубоскальство перед дураками афоризма, и возвышается орлом до самоиронии над ханжеством актерского афоризма.
Все мы биороботы под надзором души. Душа хранит стандарты предопределенности обстоятельств, определяющих смысл существования биоробота. Самой-то природе нет дела до насельников-придурков, поглядывающих на нее как на кухарку, предопределенную кормить, поить и подтирать за биороботом, витающим в облаках развязного воображения о себе, как о главной ценности, предопределенной преобразить мерзлую Вселенную в цветущий сад. И бродили бы мы по лужайкам, как неприкаянные босяки, если бы не душа, просвещающая о предназначении послужить посевным матерьяльцем для пустующих пространств мироздания.
Легко брякнуть лихо, наотмашь – любовь – неглиже душечки, – одно наваждение грешного тела и ничего святого для ханжи… А ты попробуй достань жемчужину, не вскрывая перламутровую раковину… Увы, так сложилось на Руси, о жемчужине судят по раковине, в которой до сих пор ковыряется ханжа.
Труппа энтузиастов, здравомыслящих, не очумевших от убогой пропаганды раболепства перед властью, играющей с человеком, как сытая кошка с мышкой, прочитав мою хохмическую небылицу, нашла много общего в нелепостях мифа границ ЛЬзя-Нельзя нашей, вымуштрованной олигархами по Марксу жизни, с разнузданной Вечной Оргией Богов в мозгах древних Греков, Римлян, не читавших ни Ярослава Гашека, ни Дон Кихота, ни Чехова, и воспылала разыграть фарс Мифов древних Богов с мышками трусливых мозгов своих земляков, слинявшими из мышеловки власти в театр порезвиться на сцене, как кролики на зеленой травке.Содержит нецензурную брань.
Любви законы не писаны, настолько деспотична ее власть, любовь оправдает любое безобразие мужчины, извинит женщине любою западню, поставленную на мужика, если преступление совершается сгоряча, в пылу самозабвения жертвуя мирскими законами без расчета на выгоду, отвратную для любящих его. Почему зверствуют изгои любви.
Время – неспешный закат язычества Римской Империи, зазевавшейся во времени на свое великолепие, перенесенный любительской труппой районного дома культуры в глубину России. Заквашен на ядреной детективно-любовной интриге.Фото для обложки, надписи на фото для обложки сделаны саморучно автором книги и обложки О. ДжуркоСодержит нецензурную брань.
Бог – парадокс, определивший будущее, а возможно, и финал человечества. На льняном хитоне кровь католиков и православных, магометан, иудеев, мыслителей, проповедников и негодяев… Поэтому – Всевышний, а не Бог. Цивилизованный компромисс религиозной мистики и коммерческой реальности, а не религиозная резня. Противостояние материализма объективных общественных интересов и духовного идеализма субъективности част личности. Не разум обоюдоострый, но медлительный Всевышний остается единственным посредником противостояния животного материализма и духовного стимула самосовершенствования.
Старая дева, математик, Полина Каравайникова, изнасилована сексуальным маньяком. Пережитое склоняло к самоубийству. Отчаяние сомнений и надежд, мстительное жестокосердие и душевное прозрение – все было. Духовная стойкость, человечность в итоге помогли отразить удар судьбы. Несчастье подвигло выстроить наново свою жизненную стезю, что привело к более глубокому понимаю взаимосвязей уединенной частной жизни интеллигентной женщины и окружающего мира, обреченного на бесконечную, бесперспективную, кровавую войну иллюзий Добра и конкретного Зла.Фото и оформление обложки автора О. Джурко.Содержит нецензурную брань.
Кровач – нестерилизованный герой с накладными мускулами. Кровач случайно наткнулся на чемодан с долларами. Весь мир бросился в погоню за счастливчиком. Отщипнуть от шального миллиона стремятся и бандиты, и деревенские бабы, и адвокаты. В конце концов – и жена. Жестоко, по справедливости наказали преследователей Судьба и Кровач. Существует путь к цели простой, как плевок, когда все решает один выстрел, единственное слово предательства, Кровач выбирает более сложный, что позволяют сохранить уважение к самому себе. Желание воспользоваться удачей стало желанием наказать негодяев.Содержит нецензурную брань.