Падшие люди. Клэр Уитфилд

и собраны на макушке в огромную копну кудряшек. Я стала похожа на овцу. Но это было еще не самое страшное: затем она взялась за мой гардероб. Набросилась на него, словно моль. Одно за другим вытаскивала каждое платье, морща лоб, вытягивала его на обеих руках, словно под ее пристальным взглядом оно могло стать красивее, вздохнув, убирала его на место и брала другое, бормоча себе под нос что-то невразумительное. Наконец она остановила свой выбор на платье, которое, по ее мнению, было наименее безобразным. Я невольно рассмеялась. Оно было бледно-зеленое – фисташкового цвета. А в наряде именно такого цвета я, по словам Айлинг, похожа на чахоточную, которая вот-вот испустит последний вздох. На дохлую девицу, что гремит костями и сипит так, будто потягивает в соломинку из пустой бутылки. От такой шарахаешься, как от черта, поскорей бы сдохла.

      Я согласилась надеть это платье, чтобы положить конец испытанию и угодить миссис Уиггс. Надеялась, что Томас, как и многие мужчины, не заметит, что фисташковый цвет мне не идет.

      К ужину у меня дико раскалывалась голова. Когда я села за стол, Томас уставился на меня с выражением ужаса на лице.

      – Боже, что ты сотворила со своими волосами? – Он разинул рот от изумления и, не сводя с меня глаз, расстелил на коленях салфетку.

      – Решила попробовать что-нибудь новенькое. Тебе нравится?

      – Нет, Сюзанна, не нравится. Прическа слишком высокая. Рядом с тобой я буду похож на циркового уродца, меня будут принимать за карлика. С такой прической твое худое лицо кажется круглым, как пирог.

      Я оказалась в нелепом положении. Неужели миссис Уиггс нарочно сделала из меня уродину? Или же она ничего не смыслит в прическах, а я по глупости обратилась к ней за помощью?

      Ужин продолжался. Я была настроена решительно, всячески старалась, чтобы вечер удался, невзирая на неудачное начало.

      Но потом Томас заметил:

      – Какая-то ты зеленоватая. Тебе нездоровится?

      – Чертово платье, – тихо буркнула я и откинулась на спинку стула, бросив салфетку на стол.

      – Прости, что ты сказала?

      – Ничего, Томас. Ничего.

      Зеленоватый цвет кожи явился подходящим поводом, чтобы затронуть тему, которую я намеревалась поднять весь вечер.

      – Последние дни мне немного нездоровится.

      – Вот как? Что случилось? Тебе повезло, что ты вышла замуж за врача. Чем я могу помочь, Чапмэн?

      Я не знала, как сообщить деликатную новость. Понадеялась на свой язык.

      – Думаю, может быть… с некоторых пор я перестала испытывать недомогание, – с запинкой произнесла я, рассчитывая, что он поймет.

      Отреагировал Томас совсем не так, как я ожидала. У него перехватило дыхание, лицо вытянулось, посерело, как могильный камень. Он заморгал, словно сломанная кукла.

      – Томас? – окликнула его я.

      Молчание затягивалось. Я попыталась взять мужа за руку, но он так стремительно отдернул ее, что я вздрогнула от неожиданности.

      – Проклятье! – выругался Томас, хлопнув ладонью по столу.

      На