Аптекарь сатаны. Виталий Егоров

Верховном суде уборщицей, а тут просто подрабатывает, – пояснил на ходу подозреваемый.

      – Вот почему она угрожает нам председателем суда, – усмехнулся Михаил. – Но мы не из пугливых и не такое видали.

      Посадив Лешего в камеру, опера пошли к начальнику для доклада. Увидев оперативников, начальник бросил свои дела и живо поинтересовался:

      – Чем хотите меня порадовать?

      – Пока еще ничем, Юрий Владимирович, – ответил ему Михаил. – Но подозреваемого задержали, он в камере.

      – И как его вычислили? – удивленно хмыкнул начальник. – В ходе вашего эксперимента?

      – Да.

      – Ну-ка, расскажите, – заинтриговался руководитель. – Интересно послушать!

      Когда Михаил рассказал о проведенном эксперименте, начальник восхищенно воскликнул:

      – Так это он и есть, больше некому! Давайте, колите его, до утра чорон должен быть в наших руках!

      Когда оперативники завели Лешего в кабинет, время уже подходило к десяти вечера. Михаил сразу заметил, что внешний лоск с подозреваемого слетел, как осенний лист, он выглядел угрюмо и замученно, взгляд из настороженно-изучающего превратился в блуждающий. Очевидно, камера сделала свое дело.

      – Что, Юлиан, первый раз в камере? – спросил его Михаил, улыбнувшись. – Привыкай и рассчитывай мотаться по таким камерам лет так двенадцать.

      – Да за что, товарищ милиционер? – попытался изобразить удивление подозреваемый. – Я ничего не совершал такого серьезного, чтобы на столько лет посадили.

      – Правильно! Ты, когда воровал чорон, думал, что это мелочь, кража личного имущества, но ты не учел одного обстоятельства.

      – Какого же? – насторожился подозреваемый.

      – Такого, что краденая вещь принадлежит государству. А чорон этот стоит двадцать пять тысяч, – Михаил озвучил цифру, которая первой пришла ему в голову, – так что это хищение государственного имущества в особо крупном размере. А за такое преступление какое наказание? Правильно: расстрел. И никто не узнает, где могилка твоя! – в конце протяжно пропел оперативник.

      От этих слов Леший стал пунцовым. Он, опустив голову вниз, очевидно, оценивал свое незавидное положение. Наконец он заговорил:

      – А если я верну чорон, то что мне будет?

      – Чистосердечное признание и помощь следствию – это уже половина дела, – ответил ему Михаил и незаметно подмигнул Чижову – мол, уже горячее.

      – Хорошо, я выдам чорон, – со вздохом ответил подозреваемый. – Оформите явку с повинной.

      – А где он сейчас находится?

      – На Восьмого Марта, в подполье во флигеле.

      – Чей дом?

      – Марины Геннадьевны.

      – Заведующей?! – одновременно вскрикнули оперативники.

      – Да, ее.

      – А откуда ты знаешь ее?

      – Знакомая… иногда сожительствуем.

      – Она на сколько лет-то старше тебя?

      – На десять.

      – Она организовала кражу?

      – Нет, конечно! Все получилось спонтанно, я во время презентации увидел чорон и решил украсть,