Сделка обреченных. Давид Кон

Ашинзон рассказал мне об исчезновении деда.

      Тетя Вардена, явно заинтересованная, повернулась к Лизе всем телом.

      – Что за ерунду он придумал? Жана убили гестаповцы. И Аврааму это известно лучше, чем кому-либо другому. Он ведь встречал поезд в Стамбуле.

      – Тетя, подожди. – Лиза покачала головой. – Я расскажу тебе все, о чем мы говорили с Ашинзоном. Но прежде помоги мне разобраться, кому сколько лет было тогда, в тридцать пятом.

      – Сколько лет? – Тетя Вардена помедлила. – Твоему деду Жану было тридцать восемь. Он ведь родился в Одессе. Родители привезли Жана в Париж в тысяча восемьсот девяносто девятом, когда ему только исполнилось два года. Его жене, твоей бабушке Голде, исполнилось за неделю до гибели Жана тридцать четыре. Мне тогда было пятнадцать. – Тетя кокетливо улыбнулась. – Я все-таки не такая старая. А твой папа только родился.

      Тетя помедлила, то ли что-то вспоминая, то ли делая какие-то вычисления.

      – В апреле тридцать пятого, когда папа уехал, твоему отцу было всего три месяца.

      Лиза прикрыла глаза, словно ожидая, когда полученная информация осядет в закоулках ее памяти.

      – Значит, в этом доме жили дедушка Жан, бабушка Голда, мой папа, ты. Кто еще?

      – Родители Жана. Мои бабушка и дед. Твои прадед и прабабка. Деду было тогда пятьдесят девять лет, маме – пятьдесят семь.

      – Как вы узнали о том, что случилось с дедом?

      Тетя Вардена задумалась. Молчала она долго, пока Лиза не тронула ее за рукав.

      – Я боготворила отца, – сказала тетя Вардена. – Он был такой остроумный, элегантный. Да еще и занимал такой высокий пост! В доме постоянно были какие-то люди, решали какие-то проблемы. Отец часто уезжал. Он присылал нам письма и открытки. Из Вены, из Цюриха, из Софии. Когда он исчез, меня, как ты понимаешь, в курс дела не посвящали. Но я слышала разговоры. Дед встречался с Хаимом Вейцманом, он приезжал к нам домой с какими-то людьми. Они совещались, думали, что делать и как найти отца. Я знаю, что бабушка, дед и Голда ездили в МИД. По-моему, даже к министру. Время от времени мы получали официальные письма. Бабушка читала их и плакала. Мама постоянно говорила со мной об отце. Она могла думать только о нем.

      – А Ашинзон?

      – Что – Ашинзон? – Тетя Вардена внимательно посмотрела на племянницу.

      – Он приходил к вам?

      – Приходил. Несколько раз. Но он был только секретарем отца и не участвовал в совещаниях с высшими руководителями агентства.

      – Он не рассказывал о том, что обнаружил в купе Восточного экспресса?

      – В купе? В котором убили отца? Может быть, и рассказывал. Но я об этом ничего не знаю. А что он там обнаружил?

      – Вот это я и хотела тебе рассказать, тетя.

      Тетя Вардена взяла племянницу за руку.

      – Что ты собираешься сделать, Лиза?

      – Я хочу выяснить, кто и за что убил деда.

      Тетя Вардена кивнула в сторону телевизора, на экране которого судья поднимал руку победителя.

      – Ты, девочка, не слабее любого из этих мужиков. Тогда, в тридцать пятом, не нашлось