Хроники Пустынных Городов. Дмитрий Алексеевич Авдеев

й Революции.

      Он сидел на карнизе под самой крышей и, свесив ноги в переулок, подобно хищной птице наблюдал, как вдалеке на площади возводят большие конструкции для открывающейся послезавтра ежегодной выставки. Работы велись давно и сейчас близились к завершению. На этой экспозиции планировали представить десятки паровых устройств, новейших изобретений и достижений мира науки и техники. Намечалось грандиозное мероприятие.

      К небу тонкой струйкой поднимался дым его механической трубки, сквозь который мир казался словно окутанным желтым туманом. Несмотря на раннее утро, в переулке и на улицах толкался народ. Сидящий на карнизе человек вытащил из кармана плаща часы и откинул крышку. Стрелки показывали без четверти десять. Через пятнадцать минут на городскую станцию прибывает паровоз, направляющийся из Маскойна в Люстейн. И с этим самым паровозом связано дело вашего покорного слуги. Ловким движением руки часы скрылись в кармане. Латунная трубка, подарив последний глоток ароматного дыма, так же спряталась в одном из карманов. Человек свесился на руках с карниза, уперся в стену ступнями и, оттолкнувшись, сделал аккуратное сальто назад, ловко приземлившись на открытой площадке третьего яруса.

      Город имел несколько таких ярусов начиная от самых нижних, которые порой не видели дневного света из-за нагромождений балконов и карнизов над ними, и заканчивая упирающимися в небеса крышами, с которых люди внизу казались маленькими словно муравьи. Схватившись руками за перила, человек перепрыгнул через них, прошуршав полами своего плаща по металлу и мягко приземляясь во тьме переулка. Механизмы в его высоких ботинках хорошо делали свое дело, позволяя без вреда совершать небольшие прыжки вроде этого. Люди в страхе шарахнулись в стороны, стоило тяжелым ботинкам с металлическими вставками коснуться мощеного переулка. Одного взгляда на этих людей было достаточно, чтобы понять, что никто из них не решится что-либо сказать странному чужаку в шляпе. Он еще раз достал часы и глянул время. Пора. Паровоз с минуты на минуту прибудет на станцию, и он уже должен быть там. Поправив на лице маску, скрывающую всю нижнюю часть головы, человек быстрым шагом направился по переулку в сторону станции, едва заметно прихрамывая на левую ногу, вместо которой у него был специальный механический протез. К слову сказать, крайне сложное устройство, ставшее невероятно важным для этого носителя плаща и шляпы.

      Передвигаясь в толпе, он смотрел правым глазом вперед, но его левый механический обладал куда большими возможностями. Он видел обширнее и замечал порой очень важные детали. Как вы, наверное, уже заметили, этому мужчине для звания полноценного человеческого организма не хватает нескольких важных деталей. А именно: левой ноги, правой руки, левого глаза. Лицо его до самых глаз скрывала маска. Одновременно она закрывала грубые шрамы от ран, и в то же время своим устройством с фильтрами давала возможность свободно дышать, не испытывая мучительной боли. Общество даже не считало его за человека. Изломанный, собранный по частям и являющий собой симбиоз науки и инженерии, он был жив, но человеком в полном смысле этого слова уже не являлся. Разумеется, таким он был не всегда.

      Несколько лет назад этого человека буквально собрали по частям из того, что осталось от него после крушения дирижабля. Сейчас эта история позабылась и давно уже покрылась песком времени, но тогда только о ней и говорили в Пустынных городах. Паровой котел дирижабля взорвался на высоте в четверть мили. Взрыв был такой силы, что обломки разметало в радиусе нескольких километров. Их еще пару месяцев спустя находили в отдаленных уголках пустыни. К тому моменту, как подоспели пожарные машины, от дирижабля и его одиннадцати пассажиров с командой не осталось практически ничего. Лишь догорающие обломки каркаса и останки людей, до того обезображенные взрывом, что опознать их не представлялось возможным. Все они были захоронены в общей могиле, над которой совместными усилиями родственников и друзей был установлен памятный монумент, напоминающий об этой трагедии.

      Только то, что нашего героя в плаще отбросило в сторону от рухнувшего дирижабля, позволило ему выжить. Он был за пультом управления, и когда произошел взрыв парового котла, инстинктивно схватился за свое кресло. Вместе с ним его и выбросило взрывной волной через окно еще до того, как дирижабль упал. В его памяти этот момент почти не сохранился. Но судя по обрывочным фразам спасателей и пожарных, что он запомнил из того дня, живых под обломками не осталось. Они обыскали основное место крушения, найдя, как им показалось, все останки и не пытались искать в отдалении. Лишь истерзанное изломанное тело вдали, а точнее, то, что от него осталось, подавало слабые признаки жизни. Но пожарные, не заметив этого, посчитали его мертвым и не стали утруждаться, отметив в своих отчетах, что выживших не обнаружено, а этот раненый мужчина в итоге оказался в доме инженерного гения и конструктора механизмов Этвальда, который жил неподалеку от места падения дирижабля и видел момент крушения.

      Позже человек узнал, что этот гениальный изобретатель долгое время промышлял на кладбищах и местах крушений. В поисках материалов для своих исследований. Одним из таких материалов оказался