Белая вода. Юрий Козлов

нацеживая Васе прыгающей рукой в стакан коньяк. – Скоро тебе будет этого не хватать, – кивнул на изгибисто со сладостно-неприличным стоном потянувшуюся (руки за голову, ноги широким циркулем), да так и застывшую в этой позе Свету. Окно было открыто, и запах пота практически не ощущался. Потом поэт перевёл затуманенный взгляд на Марину, явившуюся в тот день на работу в мини-юбке. Раскинувшись в кресле, она курила сигарету, забросив ногу на ногу, так что мини-юбка на ней превратилась в юбку-невидимку. – Очень, очень скоро, сам не заметишь, – прошелестел одними губами поэт, – поэтому запоминай, запоминай…» «А ещё я запомню… твой шарф», – неизвестно почему подумал Вася, но оказалось, что произнёс эту странную фразу вслух. «Точно! – обрадовался поэт, посмотрел на Васю, как на внезапно (и неожиданно) произнесшего нечто умное младшего брата. – Когда-то он был разноцветный с блёстками. А сейчас?» «Трудно сказать», – пожал плечами Вася. Ему было противно смотреть на прожжённый, в пятнах и табачных крошках шарф. Но он почему-то смотрел. У шарфа не было цвета. «Это жизнь. Поэтому… запоминай, – повторил поэт, – и… лети, беги, ползи». «Куда?» – удивился Вася. «Не знаю, но прочь, прочь, пока… дышишь, пока он тебя не придушил», – полез в карман за фляжкой поэт. Рука прошла мимо, но он этого не заметил, продолжая нащупывать фляжку в воздухе, как если бы воздух был большим и пустым карманом.

      За каждый ответ литконсультанты получали по рублю. Иногда, если в редакции обнаруживались неизрасходованные по статье «работа с письмами» деньги, а ответы радовали логикой и лёгкостью слова, гонорар увеличивался на двадцать пять копеек. За два ответа, произвёл в первый же день нехитрые математические вычисления Вася, можно было купить бутылку водки «Кубанская» – два рубля шестьдесят две копейки – или, доплатив двадцать копеек, бутылку белого вина «Цинандали» – за два семьдесят.

      Раскладывая ответы по конвертам, Вася, случалось, вникал в их содержание. Ему было трудно отделаться от мысли, что ремесло литконсультанта (особенно когда он читал торопливые, часто в винных и помидорных потёках, а один раз с присохшим хвостиком кильки отписки поэта) ему очень даже по плечу. Через неделю работы в редакции Вася сам был готов сочинить статью: «Как делать ответы на письма?» Даже и на Братской ГЭС.

      Его час пробил, когда узница сталинских лагерей (волокита длилась не один год) наконец получила от компетентных органов разрешение на поездку во Францию к сестре. Год назад эта увезённая в Гражданскую на последнем пароходе из Крыма сестра овдовела, и дети определили её в дом престарелых под Парижем. В её комнате, сообщили они, вполне можно временно установить вторую кровать для тёти из СССР. Французские родственники обещали оплатить пострадавшей в сталинские годы тёте двухнедельное (с питанием) пребывание в доме престарелых и обратный билет в Москву.

      Марина уговорила главного редактора поручить отвечать на письма Васе. Редактор вытащил наугад из прошитого белой верёвкой