Око Соломона. Сергей Шведов

бесценное сокровище, нужно знать древние заклятья, государь, ибо в противном случае все твои надежды рассыплются прахом.

      – Он их знает, Жоффруа, – сказал император. – Этот человек был еще недавно далеко не последним среди жрецов Арконы. Мне он сказал, что заклятия сработают лишь в том случае, если падет Иерусалим, об этом речет древнее пророчество.

      – Наверное, он говорит правду, государь. Событие столь грандиозного масштаба вызовет такой мощный выброс энергии, что он обязательно будет замечен теми, кто вершит как небесные, так и земные дела.

      – Похоже, ты, мэтр Жоффруа, имеешь в виду не столько Бога, сколько дьявола, – заметил фон Зальц. – Именно последний должен помочь ведуну. Именно в его честь должен быть предан огню и мечу древний город.

      – Кто кланяется Свету, тот должен поклониться и Тьме, – спокойно отозвался лекарь. – Спина не переломится. Я не смогу добыть для тебя око Соломона, государь, но о царской крови мы можем договориться.

      – Надеюсь, твои требования не будут чрезмерными, мэтр, – в голосе Генриха прозвучала угроза.

      – Речь идет о торговых привилегиях узкого круга лиц, – почти вскольз заметил Жоффруа. – Польза от этих людей будет несомненной.

      – Речь идет о рахдонитах? – спросил Генрих.

      – Да, – подтвердил лекарь.

      – В таком случае мы договоримся.

      До сих пор шевалье де Руси полагал, что обвинения, выдвигавшиеся против императора Генриха церковными иерархами, не соответствуют истине. А обвиняли Генриха в принадлежности к таинственной секте николаитов, поклонявшихся не столько Богу, сколько Сатане. Поговаривали даже, что император не только сам участвовал в жутких мистериях, но и принуждал к этому свою жену, дочь князя Всеволода Киевского. Об этом несчастная Евпраксия рассказала папе Урбану, чем едва окончательно не погубила своего беспутного мужа. Что же касается ока Соломона, то Глеб не исключал, что мэтр Жоффруа и стоящие за ним рахдониты просто морочат голову впавшему в ересь императору, дабы добиться своих вполне осязаемых выгод, не имеющих никакого отношения ни к алхимии, ни к астрологии.

      Несмотря на бессонную ночь, Глеб подхватился рано утром на ноги, чтобы проводить беспокойных гостей. Этого требовала обычная вежливость. И хотя Генрих не был его сюзереном, шевалье де Руси не мог выставить за порог императора, не сказав ему на прощание последнего прости. Кроме того, Глебом двигало любопытство. Ему очень хотелось взглянуть на человека, не видевшего большой разницы между Богом и дьяволом. И, надо признать, мэтр Жоффруа его не разочаровал. Это был мужчина довольно высокого роста, с орлиным носом и черными, словно преисподняя, большими глазами. Он недружелюбно царапнул по лицу шевалье взглядом и склонился в прощальном поклоне к самой гриве своего вороного коня. Глеб этот поклон проигнорировал, зато отдал все полагающиеся почести императору и приветливо помахал рукою его рыцарям.

      Сенешаль Бизо в этот раз проявил вполне уместную расторопность и поднял мост сразу же, как только алеманы и любезный их сердцу