Победители Первого альтернативного международного конкурса «Новое имя в фантастике». МТА II. Альманах

не хватился, и я понял, что выброшен за борт жизни как использованный целлофановый мешок.

ЧАСТЬ 6

      Обо мне забыли не сразу. Толпы любопытствующих ещё некоторое время бродили в окрестностях моего дома в Ростове, встречали меня с работы, наблюдали, как я провожу свой досуг. Кое– кто даже имел наглость попросить мой автограф и получил за это мой уничтожающий взгляд. Потом в какой-то жёлтой газете про меня вышла статья под названием «Сбежавший от бессмертия», где публиковались фотки убегающего из Швейцарской поликлиники какого-то идиота, который оглядывался по сторонам и сжимал в руках какой-то пакет. Журналюги даже не потрудились достоверно узнать, в чём я был на момент побега, и изобразили меня в нелепом костюме, какого никогда в моём гардеробе не было.

      Через пару лет обо мне никто не вспоминал.

      Я нашёл своё место в жизни: устроился на завод, где проработал до самой пенсии без единого больничного листа, женился и обзавелся двумя детьми. Обоих своих родителей я похоронил в 2034 году. Жена умерла от очередного приступа гипертонии на 62-м году жизни. Дети мои жили каждый отдельно со своими семьями. У старшего сына был единственный ребёнок, у младшего жена оказалась неспособной иметь детей, и поэтому я не был богатым дедушкой. Уйдя на пенсию, я купил себе домик на берегу Волги, потому что барак, где я жил еще со своими родителями и затем с женой, разрушился от старости.

      Обычно, выходя на пенсию, люди приобретают себе какое-то занятие, которое делает им определённый статус среди таких же пенсионеров, но, может быть, менее успешных и творческих.

      Я не стал писать мемуаров с высоты своего жизненного опыта, не занялся путешествиями по местам, где никогда не бывал, не загорелся желанием коллекционировать марки или открытки. В течение всей своей жизни, начиная с некоторых пор, я все время жил в предчувствии чего-то страшного и неизбежного для меня, и поэтому не мог спокойно увлечься каким-либо делом и сосредоточиться на нём. Моё времяпрепровождение состояло в основном из сна, приготовления себе пищи и ловли рыбы на безлюдном берегу возле дома. Я выбрал этот отдаленный уголок на окраине посёлка, чтобы не видеть, как почти каждую неделю умирали старики моего возраста, почетно уходя в мир иной под печальные и торжественные взгляды своих детей и внуков. Я же, самый старый человек в поселке, оставался жить, и моя медицинская карточка оставалась незаполненной с 2015 года.

      Когда умер мой старший сын, ко мне прибежали соседи, чтобы сообщить очередную стрессовую для меня новость. Я не убивался по сыну, ему было уже семьдесят четыре, и смерть для его почтенного возраста была естественна и спасительна, так как он последнее время мучился сердцем. Я мучился лишь собственным отменным здоровьем и желанием спокойно уйти на тот свет, оставив место молодым.

      Не хочу говорить, в какое отчаяние привела меня смерть моего младшего сына, а потом внука, у которого своих детей не было. В мою маленькую хижину тогда набежала толпа телевизионщиков, желающих заснять стопятидесятисемилетнего