Купель. Людмила Александровна Зайко

мести.

      Всё отошло, как день вчерашний,

      За летом – осени черёд.

      Грустят чернеющие пашни,

      Просясь за птицами в полёт.

      Но нам с тобою в разных стаях

      Теперь придётся улетать…

      Прощай, мой друг, уже взлетаю,

      Меня ничем не удержать.

      Черёмуха

      Черёмуху сломали,

      Черёмухи больше нет.

      Словно не куст корчевали,

      А ранили душу мне.

      Я понимаю – стройка,

      Место нужно для крана,

      Но какой душистой и стойкой

      Она весной расцветала!

      Я понимаю – надо,

      Без этого не обойтись.

      И всё ж не могу представить

      Свою без черёмухи жизнь.

      «Две берёзки, как сестрёнки…»

      Две берёзки, как сестрёнки,

      У дороги прижились.

      Шум и грохот автогонки,

      А у них другая жизнь.

      Нет для них ни автострады,

      Не помеха им бензин,

      Здесь берёзовая радость,

      Что понятна лишь двоим.

      «Сирень, сирень, красавица сирень…»

      Сирень, сирень, красавица сирень,

      Ты ароматом вновь обворожила.

      С сирени начинается мой день,

      Ему навстречу долго я спешила.

      И, кажется, что нет его важней,

      И чудится, что нет его чудесней.

      Живу среди сиреневых ветвей,

      Ликующих своей душистой песней.

      И пенье птиц в них радостно ловлю,

      И трепет листьев в солнечных лучах…

      Как жизнь люблю, как землю я люблю,

      Что спряталась в сиреневых ветвях!

      «Ночь давно, а мне не спится…»

      Ночь давно, а мне не спится,

      Одиноко, грустно мне.

      Лунный свет в окне резвится,

      Блики света на стене.

      Время ходики считают,

      За минутой час идёт,

      Строчки в воздухе летают

      И какой-то стих зовёт.

      О тебе ли, обо мне ли,

      В тишине не разобрать…

      В накрахмаленной постели ,

      Что-то жёстко нынче спать.

      Ночь давно, а мне не спится,

      Одиноко, грустно мне,

      То любовь ко мне стучится

      Наяву, а не во сне.

      «Ты рядом, ты сейчас со мной…»

      Ты рядом, ты сейчас со мной,

      Я до тебя могу дотронуться рукой,

      Ведь ты ни снов причудливых виденье,

      Ни бреда тяжкого больное наважденье.

      Ты плоть и кровь, живёшь и дышишь,

      Но почему, же ты меня не слышишь?

      Я до тебя могу дотронуться рукой,

      Ты рядом, но опять ты не со мной…

      «Холодная, дождливая весна…»

      Холодная, дождливая весна

      И душу тоже холод точит.

      Не от того ли, что одна

      Тоска заботливо хлопочет?

      Опять любовь моя – мираж,

      Чужой огонь не обогреет.

      Ещё один пустеющий пейзаж,

      Ещё одна забытая аллея.

      Холодная, дождливая весна

      И небо хмурое, без всякого предела…

      Я, кажется, счастливою была,

      Так от чего же рано поседела?

      «Весною, любовью земля наполняется…»

      Весною, любовью земля наполняется,

      А сердце трепещет, от боли сжимается.

      О, сердце, позволь мне ещё раз взлететь,

      Забыться, влюбиться и в страсти сгореть!

      «Уходит ночь и близится рассвет…»

      Уходит ночь и близится рассвет.

      Берёзы в сумерках стоят, как изваянья,

      И словно сокращая расстоянья,

      Навстречу свету посылают свет.

      Уходит ночь. С лощин встаёт туман,

      Роса ложится в тихие поля,

      Но спит ещё усталая земля

      И тишина, как ласковый обман.

      «Понабросано, понамешано…»

      Понабросано, понамешано,

      Как колючек злых, слов насмешливых.

      Спотыкаемся, чертыхаемся

      И опять вовсю насмехаемся.

      Нам бы ласковых,