Менуэт Святого Витта. Александр Громов

чем здесь Питер? – с трудом, будто ворочая комок в горле, проговорил Уве. – Питер же не вернулся еще… Услал человека, теперь на него валишь? Ребята хотели узнать, правда ли последний заряд остался или еще есть. Тут всякое говорили… И Анджею выпало идти.

      – Занятно. А он что же?

      – А он заявил, что никуда не пойдет. У него, мол, такие правила, и вообще знать ему про «махер» неинтересно. Ребята собирались его побить, может, уже и побили, не знаю. Толку-то – бить его… А потом кинули жребий еще раз, и выпало идти мне.

      – Ты и пошел?

      – Угу. – Уве неожиданно всхлипнул.

      – Ну, проверили бы вы «махер», – сказал Стефан, – а потом?

      – Что – потом? – спросил Уве, не смотря в глаза.

      – Я спрашиваю: что бы вы потом с ним делали? Надо думать, нашли бы применение?

      – Не знаю… Ребята хотели проверить… Мы ничего такого не…

      – Людвиг был с вами? – перебил Стефан.

      Уве всхлипнул и покачал головой:

      – Не скажу.

      – Ясно, был. Про Илью с Дэйвом и не спрашиваю. А девчонки? Ронда была?

      – Не скажу…

      – Значит, была…

      Уве вдруг расплакался – тихо и по-детски неудержимо, отвернувшись и часто шмыгая носом, чтобы не было слышно всхлипываний. Все-таки мы дети, подумал Стефан. Даже страшно становится, когда подумаешь, какие же мы еще дети. Мы разучились задавать детские вопросы. Но мы плачем, как дети. Наверно, поэтому мы плачем так редко.

      – Ну-ну, – сказал Стефан. – Перестань.

      Он подошел, обнял Уве за плечи – тот попытался вырваться. Стефан присел рядом.

      – Ну хватит, хватит, – мягко сказал он. – Разве так можно? Тоже, нашел из-за чего… Перестань, я сказал. Ты думаешь, мне не трудно? Мне, если хочешь знать, труднее всех, а я ведь не хнычу. Ну ладно, малыш, с кем не бывает. Соберись, соберись, парень, разве так можно…

      Плечи Уве вздрагивали. А вот этого он мне никогда не простит, вдруг с неожиданной ясностью понял Стефан. Никогда. Лучше бы я его побил. Теперь он притихнет и будет держаться в стороне из страха, что я расскажу всем, как он тут пускал сопли, какое-то время его можно будет даже использовать, но теперь всегда придется помнить о нем и не подставлять зря спину. Он мне враг. Теперь у меня появился еще один враг.

      – Иди умойся, – сказал он, отстраняясь. – Завтра тебе на торф идти, дыхания не хватит, и толку от тебя не будет. Спать иди.

      – Завтра не моя очередь, – возразил Уве, всхлипнув в последний раз. Потом его голос стал злым: – Вот так, да? На торф меня? За что?!

      – Я передвинул очередь. Завтра должна быть Петра, а у нее день рождения. Поэтому будешь ты, Дэйв и Агнета. Это не наказание. Будет укороченный день, а вечером – праздник. Постарайся его не испортить.

      Уве стер рукавом слезы. На впалых щеках остались темные полосы.

      – Ладно… Что будет к празднику?

      – Пирожные. Диего сказал, что постарается. По девяносто граммов.

      – Мало.

      – Сам хотел бы больше. Ну, ты иди, иди. Ночью спать надо.

      Уве кивнул. Перед дверью он остановился, повернул