Властелин пустоты. Александр Громов

сам ошибка. Ну, что там у меня?»

      «Разрушение корпуса лидер-корвета начнется раньше, чем температура в помещениях превысит максимально допусти…»

      «Болтун, чтоб тебя! Говори по существу».

      «Простите, коммодор, но это мой корпус… Я заинтересованное лицо. Признаю свою бездарность. Смиренно прошу разрешения на введение в действие автопрокладчика курса».

      «Отказываю».

      «Прошу коммодора привести основания для отказа».

      «Основание: сравнение землянина в ранге полноценного человека и механизма твоего класса. Я справляюсь с математическими задачами быстрее тебя».

      «Позвольте уточнить, коммодор. Не со всякими».

      «Верно, не со всякими. Но с этой – быстрее. Утихни. Я только что просчитал твои возможности по этой задаче».

      «Заранее согласен с вашей оценкой, коммодор».

      «Не успеешь к маневру».

      «Вам виднее. Однако позволю себе обратить ваше внимание на то обстоятельство, что на новом курсе мы, по-видимому, наткнемся на метеорный рой».

      «Зацепим по касательной. Если, конечно, не хотим свалиться на эту планету. Боишься?»

      «Как вам сказать, коммодор. Пожалуй, да».

      «Поищи в своих блоках какую-нибудь древнюю молитву. Говорят, помогает».

      «Мгновение, коммодор. Нашел. Застольная подойдет?»

      «Подойдет. Займи ею себя и экипаж, если хочешь».

      «Слушаюсь. Включаюсь в общую связь… Господи, Отче наш, иже еси на альфе Си… прошу прощения, тут центаврийский диалект, даю перевод… да будет вкусно нам мясо… тут непереводимо, чье мясо… под знаменем Косого Креста, да упокоится в нас рыба… опять непереводимо… из глубин бездонных и всякая тварь, какой Ты нас одариваешь, да не причинят ущерба никакой Твоей мыслящей твари ни отходы наши низменные, ни тюбик, в Пространство выброшенный…»

      «Э! Э! Ты что? Я тебя просил читать это мне? Просил, я тебя спрашиваю?!»

      «Никак нет, коммодор. Виноват».

      «Превосходительство. Мне надоела твоя фамильярность».

      «Так точно, ваше превосходительство. Виноват».

      «То-то же».

      «Осмелюсь доложить, ваше превосходительство. До встречи с метеорным роем осталось ровно четыре секунды. Позволите оповестить экипаж?»

      «Суетишься. Оповестишь через полторы секунды, за секунду до начала маневра. Глухаря Й-Фрона – персональным акустическим сигналом, без этих твоих шуточек с микроразрядником. Ты меня понял?»

      «Так точно, ваше превосходительство».

      «Вольно, рядовой. Разрешаю расстегнуть ремень и облокотиться на соседа. Ха-ха. Это шутка. Почему не смеешься?»

      «Смеюсь, ваше превосходительство. Ох-ха-ха-а-а!… Ха-кха-ха-а… хрр! Прикажете продолжать, ваше превосходительство?»

      «Хватит, бестолочь».

      Когда прозвучал сигнал оповещения, Й-Фрон находился там, где его застала команда пристегнуться, – в рабочем отсеке Нбонга-2А-Мбонга, поместившись в свободном кресле. Особых перегрузок не предвиделось, гравиполе внутри лидер-корвета держалось стабильно, но в связи с предполагающимися маневрами корабля можно