Разрушенная Вселенная. Алиса Лиделл

то точно. Однако я не помню, как я выгляжу. Чем я увлекаюсь? Ох. Совершенно ничем. Вернее сказать, я не знаю. Пока что. Может быть, только медициной. Джесси Андерсен говорит, что это нормально.

      Этот дневник я назову символом моей новой жизни. Чистая страница, на которой я самостоятельно буду выводить буквы черными чернилами, иногда разнообразив их алыми пятнами. Мое перышко, да, настоящее воронье перо, не достаточно острое, чтобы проткнуть вену. Это, на самом деле, совсем не проблема. У меня есть листы бумаги, о которые можно запросто порезать кожу. Даже небольшого количества крови мне будет достаточно. В конце концов, я должен каким-то образом выделять те вещи, которые имеют большое значение для меня.

      Красивая доктор с голубыми глазами (почему-то голубой цвет очень много значит для меня) решила, что дневник – совсем неплохое решение. Я могу записывать все то, что мне удалось вспомнить, а также могу оставлять небольшие послание для всех своих остальных «я». К несчастью, у меня сейчас большие провалы в памяти. Милая мадам Андерсен очень удивилась, когда узнала, что я помню о том, что у меня биполярное расстройство. Мало что на данный момент времени мне известно о себе, но о существовании болезни я почему-то знаю. Я все еще в курсе, как решать примеры по математике, а также помню многое из медицины. И, конечно же, я в курсе, что у меня биполярное расстройство и то, что голубой цвет – мой спасительный.

      Мне нравится то, что с помощью дневника я смогу вести сам с собой диалог, когда буду находиться в маниакальной или депрессивной фазе. Это здорово. Джесси тоже оценила. Мне кажется, что я нравлюсь мадам Андерсен. Это хорошо, потому что она крайне милая. А еще у нее голубые глаза, они правда очень красивые. Я люблю их. Забавно, но вот уже второй день подряд мне снится лазурное небо, льдинки, мерцающие голубизной и яркие синеватые звезды. Я помешался на голубом цвете. Я всегда замечаю его. Джесси считает, что это связано с моей прошлой жизнью. Что ж, разумно, пожалуй.

      Меня зовут на очередной прием. Ладно, пожелай мне удачи, другой я. Обещаю, что скоро вернусь и напишу еще парочку строчек.

      ***

      Кажется, это был вечер среды. Шарль стоял в роскошном цветочном магазине в крошечном поселении возле Парижа. К цветам в этом чудном месте относились с большим почтением, что так грело душу молодого человека. Возможно, кто-то скажет, что у де Фоссе помешательство на растениях. И знаете, это ведь действительно так. Парень еще в подростковом возрасте решил, что хочет работать с цветами. К счастью, у него получилось исполнить свою цель, причем настолько хорошо, что совсем недавно его отправили на первую работу вне магазина, на полноценный заказ.

      Завтра небольшая командировка уже закончится, и утренним поездом Шарль собирается вернуться домой, в Париж, где его ожидал один очень сладкий кексик, который обещал устроить целый пир по приезду своего молодого человека. Да, стоит признаться, что по еде своего возлюбленного парень буквально слетал с катушек. Но ни одна сладость на свете никогда не будет прекраснее, чем сам милый мальчик. Генри – ангелочек с шоколадными кудряшками и огромным сердцем. Иногда де Фоссе казалось, что своему мальчику готов был писать стихи и поэмы (если бы хоть что-нибудь знал об этом трудном деле). Генри понимал, что Шарль вообще по своему характеру был не способен на комплименты, но то, каким флорист становился пушистым и мягким рядом с любимым парнем, явно говорило о многом.

      Де Фоссе окинул взглядом прилавки с цветами. Все они такие разные и удивительные, поэтому, впрочем, как и всегда, не знал, что именно выбрать. Но на глаза попались каллы. Они достаточно необычные и красивые, пускай и немного дороговатые по сравнению с обычными тюльпанами. Шарль, недолго думая, решил взять пять темно-алых цветков. Парень читал, что красный букет обозначает искреннюю и настоящую любовь, следовательно, идеальный вариант. Де Фоссе быстро расплатился и вышел из магазина. Дел до завтра еще был воз и маленькая тележка.

      Генри сходил с ума с каждого букета, подаренного возлюбленным. Возможно от того, что ему просто нравились цветы. А может быть, все сходилось на том, что парню просто нравился Шарль? Уф, эти мысли отчего-то сильно вдохновляли флориста. Ну и да, сопливый в последнее время Шарль тоже сходил с ума по Генри.

      Телефон в кармане завибрировал, отчего парень невольно ругнулся себе под нос. Сейчас не самое лучшее время для звонков. Пришлось бросить все свои вещи на самую ближайшую скамейку и выудить из недр сумки телефон. Кажется, на все про все де Фоссе потратил не менее десяти минут, а вызывающий абонент настырно продолжал трезвонить. На лице невольно расплылась улыбка, когда на телефоне высветился номер телефона, который Шарль с точностью до последней цифры знал наизусть.

      – Прости, моя маленькая канарейка, я опять куда-то засунул телефон и не мог его отыскать, – звонко засмеялся молодой человек. В сердце наступила самая настоящая весна. Все соловьи взбесились и во всю мощь начали трезвонить мелодичные песни о любви, листва деревьев и цветы словно пританцовывали в размеренном вальсе, пчелы и шмели кружились в ярких хороводах, а душа все продолжала петь, срывая голос.

      – Ага, – одно слово, а вся природа внезапно