С первого взгляда. Даниэла Стил

так смотреть на жизнь, – резонно заметила она, чуть поморщившись циничной откровенности, с которой он выразил свою зависть. – Думаю, твое желание исполнится. Через полчаса я окунусь в работу и уже не вынырну до самого конца. Работа есть работа, даже в Париже.

      – Зато здесь мы будем нырять вместе, люблю плавать с тобой голышом, – буднично отозвался он. Он здорово скучал по ней.

      – Спасибо, а я с тобой. – «Только твое тело сейчас в лучшей форме, чем мое», – подумала она, но вслух этого не сказала. Зачем привлекать к этому его внимание, лишний раз напоминать о возрасте? Он всего на семь лет моложе, чем она, но тратит каждый день по нескольку часов на поддержание своего тела в форме.

      – Ладно, приезжай домой скорее, пока я тебя не забыл. – Сегодня он разговаривал с ней гораздо более приветливо, чем все прошлые дни, видно, уже почти простил. Он несомненно хотел поскорее ее увидеть, и ей это было приятно. У нее пока еще не возникало желания расстаться с ним. Пройдут рождественские каникулы, и там видно будет.

      – Пришлю тебе снимок, – засмеялась она. – Попрошу Джейд сфотографировать меня в конце рабочего дня. – Засмеялся и он. Она умница, остроумная и веселая, ему все это в ней очень нравилось. Если честно, то нравилось даже больше, чем ему самому хотелось. Просто он злился из-за поездки. Но не настолько, чтобы поссориться с ней и расстаться. Предпочел дуться и капризничать, надеясь, что в следующий раз она все-таки возьмет его с собой.

      – Привези мне что-нибудь из Парижа, – потребовал он совсем как маленький ребенок.

      – Что например? – удивилась она.

      Она всегда была очень щедра по отношению к нему, отдавала вещи из самых дорогих своих коллекций мужской одежды. Она знала, что они ему нужны, а ей это ничего не стоило. Подарила на день рождения хорошие часы. Он был ей благодарен и принимал подарки без тени смущения.

      – Например, Эйфелеву башню. Ну не знаю. Пусть это будет сюрприз.

      – Посмотрим, что мне удастся отсюда вывезти. – Порой с ним приходилось разговаривать как с маленьким ребенком. Он был убежден, что она должна его баловать. Никто и не пытался делать вид, что их отношения зиждятся на равенстве, равенства в них никогда и в помине не было – ни эмоционального, ни интеллектуального, ни финансового. С такими мужчинами, как Зак, никакого равенства в отношениях и быть не могло. Разница в возрасте и в экономическом положении все перекашивала. Почти все время она чувствовала себя чуть ли не мамочкой-баловницей, и эта роль ее тяготила, он же был более чем доволен. Для нее равенство в отношениях осталось в прошлом, она была уверена, что такого в ее жизни больше никогда не случится. Это была цена, которой она расплачивалась за свой успех и свой возраст. – Прости, что разбудила тебя.

      – А я рад, что разбудила. Может, сейчас встану и пойду в тренажерный зал.

      – Хорошего тебе дня. Я скоро позвоню. Может быть, после уик-энда, – пообещала она. – В ближайшие дни буду крутиться как белка в колесе.

      Точно так же, как крутилась в Нью-Йорке,