Темный источник. Дженнифер Макмахон

его взгляд метнулся куда-то мне за спину.

      – Что это?! – воскликнул он. – Ты видела?..

      – Нет. А что там? – спросила я, поворачиваясь.

      Он ответил не сразу. Нахмурившись, Уилл некоторое время пристально смотрел на черную непрозрачную воду.

      – Нет, ничего. Показалось, – проговорил он наконец. – Просто блик солнца в воде.

* * *

      Я сидела на скамье возле розария, когда из дверей отеля показалась Элиза Хардинг. Заметив меня, она улыбнулась мне, словно старой знакомой, и, приветственно махнув рукой, подошла ко мне. Сегодня она надела ярко-голубое летнее платье, а губы подвела розовой помадой.

      – Вы позволите, миссис Монро? – вежливо спросила она.

      Я кивнула и подвинулась, давая ей место рядом с собой.

      – Зовите меня просто Этель, – сказала я.

      Элиза опустилась на скамью так близко, что наши колени на мгновение соприкоснулись, достала из сумочки серебряный портсигар и, открыв, протянула мне. Я отрицательно покачала головой, и Элиза, достав сигарету, спрятала портсигар обратно в сумочку.

      – Только ничего не говорите моему Бену, – сказала она, закуривая. – Он считает, что настоящие леди не должны курить. Не думайте, мы очень любим друг друга, просто иногда он бывает страшным занудой.

      Я улыбнулась.

      – Не скажу. – На мгновение меня посетило то же странное чувство, которое я испытала, когда вышла на балкон, – чувство узнавания. Как будто мы с Элизой были давними и близкими подругами, у которых есть общие тайны.

      – Если не считать источника, этот сад – мое самое любимое место, – сказала она, выпустив тонкую струйку голубоватого дыма. – Я сама его спланировала.

      – В самом деле?

      – О да. Это была моя идея – расположить клумбы в виде трех концентрических окружностей, пересеченных двумя перпендикулярными дорожками, ориентированными строго по сторонам света: одна идет с востока на запад, а другая – с севера на восток. На первый взгляд, достаточно просто, однако я довольно долго раздумывала, как все устроить, рисовала всякие планы, эскизы… И это притом, что я не архитектор и вообще не специалист.

      – У вас получилось просто замечательно. Лучше, чем у любого профессионала! – сказала я совершенно искренне. – А розы – розы просто потрясающие.

      Элиза улыбнулась. Было видно, что моя похвала ей приятна. Тем не менее она сказала:

      – На самом деле в этом есть что-то… противоестественное. Я имею в виду любые попытки привести природу в порядок в нашем, человеческом понимании этого слова. Мы навязываем ей идеальные геометрические формы, которые приятны нашему глазу, но вовсе не свойственные природе в ее первозданном, так сказать, виде. Я-то всегда считала, что любой сад – это живое существо. Он дышит, растет и… Иногда мне даже кажется, что у него есть свой разум.

      Оказалось, что Элиза знает названия всех высаженных в саду роз.

      – Это «аврора», это – «снежная королева», вон там – «персидская желтая», а здесь, с краю, – «девичий румянец».

      – Какие