Рауль Валленберг. Исчезнувший герой Второй мировой. Бенгт Янгфельдт

бы рода она ни была, мы, естественно, на нее согласимся. Мы хотим провести там все лето, то есть три месяца. Все это при условии, что сможем добраться туда, преодолев горы и пустыни. В провинции Дуранго мы намереваемся посетить лагерь, или, вернее сказать, пять маленьких одиночных стоянок – геологическую экспедицию Мичиганского университета”.

      После недели в Чикаго, где после неожиданного успеха открылась на второй сезон Всемирная выставка, друзья продолжили путь через Сент-Луис в Новый Орлеан и Хьюстон, Техас, куда прибыли 14 июля. “По дороге мы каждую ночь пользовались палаткой, и получалось отлично, – сообщал Рауль, во время путешествия нашедший применение как своим художественным, так и коммерческим талантам. – Каждый вечер мы делали по рисунку, а потом продавали. Это отличная практика для того, кто хочет заниматься торговлей”. Он заработал 8 долларов 25 центов и теперь знает, что в крайнем случае сможет таким способом добыть средства к существованию. По дороге из Нового Орлеана в Техас они остановились в одной семье, сделали рисунок их дома, и их угостили “отличным ужином из крабов”.

      Пару дней спустя они пересекли границу с Мексикой у Ларедо. Там они взяли с собой мексиканского мальчика, высланного из США из-за недействительного паспорта, и в дальнейшем использовали его в качестве переводчика. Поскольку Панамериканское шоссе на сезон дождей оказалось закрытым для проезда, Рауль и Дик были вынуждены ехать более мелкими дорогами, по которым двигались быки и ослы. На всякий случай они познакомились и дальше ехали вместе с двумя парами молодоженов-евреев, также направлявшимися в Мехико.

      На 1000 км, отделяющие Мехико от границы, потребовалось десять дней. По дороге Рауль заболел и по прибытии слег. “Он явился в отвратительной развалюхе под названием “форд”, с недельной бородой, больной дизентерией”, – рассказывала Нита Сёдерлунд. Причиной болезни послужила грязная колодезная вода. Рауля лечили лекарством, изготовленным из мексиканского растения под названием “эстафиате”, и через десять дней он совершенно выздоровел. “Первое время у него, однако, была очень высокая температура, и часто в бреду он вспоминал что-то библейское”, – рассказывала тетя.

      Мексика со своей богатой культурой ацтеков произвела на студента-архитектора неизгладимое впечатление. В компании тети и дяди он ездил смотреть развалины городов Митла и Монте-Альбан в провинции Оаксака. Он посетил и другие ацтекские поселения и чувствовал себя в Мексике совершенно замечательно. Он нашел, что муж Ниты Карл Аксель “прекрасный человек”, а вся шведская колония – симпатичные люди. Симпатия оказалась взаимной. “Я вправду могу порадовать Ваше материнское сердце. Мы думаем, у Вас смышленый, приятный и замечательный мальчик, и к тому же в нем есть стиль”, – писал Юхан Лильехёк, знакомый семьи, в письме к матери Рауля.

      Глубокое впечатление произвел Рауль и на младшее поколение. Восьмилетняя дочка Сёдерлундов, Биргитта, вспоминает, что он играл с ней и пытался научить