Русская драматургия XVIII – XIX вв. (Сборник). Александр Пушкин

(бросаясь на Митрофана). Ох ты чушка проклятая!..

      Правдин (не допуская Скотинина). Господин Скотинин! Рукам воли не давай.

      Митрофан. Мамушка, заслони меня!

      Еремеевна (заслоня Митрофана, остервенясь и подняв кулаки). Издохну на месте, а дитя не выдам. Сунься, сударь, только изволь сунуться. Я те бельмы-то выцарапаю.

      Скотинин (задрожав и грозя, отходит). Я вас доеду!

      Еремеевна (задрожав, вслед). У меня и свои зацепы востры!

      Митрофан (вслед Скотинину). Убирайся, дядюшка, проваливай!

      Явление V

Те же и оба Простаковы.

      Г-жа Простакова (мужу, идучи). Тут перевирать нечего. Весь век, сударь, ходишь, развеся уши.

      Простаков. Да он сам с Правдиным из глаз у меня сгиб да пропал. Я чем виноват?

      Г-жа Простакова (к Милону). А, мой батюшка! Господин офицер! Я вас теперь искала по всей деревне; мужа с ног сбила, чтоб принести вам, батюшка, нижайшее благодарение за добрую команду.

      Милон. За что, сударыня?

      Г-жа Простакова. Как за что, мой батюшка! Солдаты такие добрые. До сих пор волоска никто не тронул. Не прогневайся, мой батюшка, что урод мой вас прозевал. Отроду никого угостить не смыслит. Уж так рохлею родился, мой батюшка.

      Милон. Я нимало не пеняю, сударыня.

      Г-жа Простакова. На него, мой батюшка, находит такой, по-здешнему сказать, столбняк. Иногда, выпуча глаза, стоит битый час как вкопанный. Уж чего-то я с ним не делала; чего только он у меня не вытерпел! Ничем не проймешь. Ежели столбняк и попройдет, то занесет, мой батюшка, такую дичь, что у Бога просишь опять столбняка.

      Правдин. По крайней мере, сударыня, вы не можете жаловаться на злой его нрав. Он смирен…

      Г-жа Простакова. Как теленок, мой батюшка; оттого-то у нас в доме все и избаловано. Вить у него нет того смыслу, чтоб в доме была строгость, чтоб наказать путем виноватого. Все сама управляюсь, батюшка. С утра до вечера, как за язык повешена, рук не покладываю: то бранюсь, то дерусь; тем и дом держится, мой батюшка!

      Правдин (в сторону). Скоро будет он держаться иным образом.

      Митрофан. И сегодни матушка все утро изволила провозиться с холопями.

      Г-жа Простаков (к Софье). Убирала покои для твоего любезного дядюшки. Умираю, хочу видеть этого почтенного старичка. Я об нем много наслышалась. И злодеи его говорят только, что он немножечко угрюм, а такой-де преразумный, да коли-де кого уж и полюбит, так прямо полюбит.

      Правдин. А кого он невзлюбит, тот дурной человек. (К Софье.) Я и сам имею честь знать вашего дядюшку. А, сверх того, от многих слышал об нем то, что вселило в душу мою истинное к нему почтение. Что называют в нем угрюмостью, грубостью, то есть одно действие его прямодушия. Отроду язык его не говорил да, когда душа его чувствовала нет.

      Софья. Зато и счастье свое должен он был доставать трудами.

      Г-жа Простакова. Милость Божия к нам, что удалось. Ничего так не желаю, как отеческой его милости к Митрофанушке. Софьюшка, душа моя! не изволишь ли посмотреть дядюшкиной комнаты?

Софья отходит.

      Г-жа Простакова