Слуга вечности. Книга 1. Денис Деев

из бездонных карманов пиджака две пары наручников, соединенных между собой тонкой серебристой цепочкой. То, что от цепочки шло тусклое синее сияние, Гордея уже не удивляло. Он успел насмотреться на разного рода магическую чертовщину. Заведя руки Аквагёрл за спину, Коготь заковал их в наручники. Потом надел браслеты на ноги пойманной преступницы и кулем закинул ее себе на плечи.

      – Мария, отправляй зачистку и оповести Легион, – распорядился Коготь.

      Гордей не думал о том, как они с закованной в кандалы девушкой выйдут из банка. Он знал, что Коготь сможет запудрить мозги и охране, и сотрудникам, и невольным свидетелям. Все его мысли сейчас занимал тот факт, что он прошел какую-то там финальную проверку. И больше всего он переживал за то, что последует после этого испытания. Раз она «финальная», то теперь этот сумасшедший магический мир ворвется в его жизнь по-взрослому. И это пугало.

      – А Лиз была права. Огонь, вода, лед – это все для лохов. Электричество рулит! – подколол он Георгия, чтобы хоть как-то скрыть ворочающийся внутри него страх.

      Глава 7

      Награждение в Легионе прошло совсем буднично. Ни тебе громких фанфар, ни красивых речей. Пришедшую в себя и грязно ругающуюся Аквагёрл они сдали прямо на входе в агентство «Феникс». И прошли в уже знакомый кабинет дежурного. К радости Гордея, Лиз, отработавшая свою смену, уже сменилась. Другой трибун, хмурый седоватый мужик лет пятидесяти, без лишних разговоров выдал агентам Службы черную бархатную коробочку, вроде тех, в которых обычно преподносят кольцо при предложении руки и сердца. Георг передал бархатный футляр Гордею, но в здании Рубинового Легиона открывать запретил.

      – Теперь-то можно? – спросил Гордей, когда они оказались в «крузаке» Георгия. И удостоился одобряющего кивка.

      – И чего у нас тут… Ого! О-го-го! – Как конь, заржал Гордей. И было отчего рвать голосовые связки – в коробочке лежал граненый камешек. К ювелирным изделиям Гордей относился с прохладцей, но камень слишком уж задорно переливался разноцветными брызгами света. – Алмаз?

      – Бриллиант, – поправил его Коготь. – Прикоснись к нему.

      – Да я не то что прикоснусь, я его… – Но едва Гордей дотронулся до камня пальцем, тот выбросил десяток светящихся красных Искр, а сам рассыпался в серый пепел. – О-о-о!!! Не-не-не!

      Искры недолго кружились в воздухе, выискивая нового владельца. Одна за другой они влетели в грудь Гордея, и того скрючило, как наркомана от двойной дозы.

      – Неприятно, правда? Но такова цена нашего могущества, – наставлял Коготь бьющегося на сиденье автомобиля Гордея. – Боль и мука. Ты все сделал правильно. Там, в банке. Не стал лишать глупую девочку жизни. Многие из нас, едва почуяв силу, начинают убивать направо и налево. Ты – редкое исключение.

      – Мое воспитание – заслуга родителей, – проскрежетал зубами Гордей.

      – Достойные люди. Кстати, кто у тебя в семье Одаренный?

      – Оба. Папа – академик, мама – домохозяйка. Ее выпечка сводит с ума почище твоего дурман-порошка… Погоди, ты про магию, что ли? Нет,