Мокрое волшебство. Эдит Несбит

вые белые сандалии. Он очень аккуратно разделил недели красными чернилами, дни пронумеровал синими, и ежедневно вычеркивал одну из цифр кусочком зеленого мелка, оказавшегося в жестянке для мелочи.

      Мавис выстирала и выгладила все кукольные платья по меньшей мере за две недели до Того Самого Дня. Конечно, она поступила продуманно и дальновидно, но это доставило немало огорчений Кэтлин, которая была намного младше и предпочла бы и дальше играть своими куклами, пусть и привычно грязными.

      – Попробуй только, – сказала Мавис, слегка разгоряченная и сердитая после глажки, – тогда я никогда для тебя ничего не вымою, даже твое лицо.

      Кэтлин показалось, что такое она сможет пережить, но она сказала только:

      – Почему бы мне не взять всего одну куклу, самую маленькую-премаленькую? Дай мне лорда Эдварда. У него и так почти отвалилась голова, и я могла бы одеть его в чистый носовой платок – как будто на нем килт.

      Против этого Мавис не смогла возразить: она стирала все что угодно, только не носовые платки. Поэтому лорд Эдвард получил свой жалкий килт, а остальных кукол сложили рядком в угловом ящике стола Мавис. Именно после этого Мавис и Фрэнсис долго совещались тайком, а когда младшие приставали с вопросами, ответом было только:

      – Секрет. Вы все узнаете в свое время.

      Это, конечно, крайне взволновало малышей, а когда настало «свое время», секрет обернулся разочарованием, оказавшись всего лишь большим пустым аквариумом. Двое старших детей купили его вскладчину на Олд-Кент-Роуд, потратив все свои деньги (восемь и девять пенсов). Пошатываясь, они протащили ношу по садовой дорожке, очень разгоряченные и усталые.

      – Но что вы собираетесь с ним делать? – спросила Кэтлин, когда все собрались вокруг столика в детской, глядя на аквариум.

      – Наполнить морской водой, – объяснил Фрэнсис, – чтобы посадить туда актинии.

      – О да! – восторженно сказала Кэтлин. – А еще посадим крабов, морские звезды, креветки, желтых моллюсков… Ну все, что обычно встречается на морском берегу.

      – И выставим аквариум на окне, – добавила Мавис. – Это придает комнатам такой изысканный вид!

      – И тогда, может, какой-нибудь великий ученый джентльмен, вроде Дарвина или Фарадея, проходя мимо, увидит аквариум и так обрадуется приятному сюрпризу – встрече с нашей медузой – что предложит обучать Фрэнсиса всем наукам забесплатно… Мне так думается, – с надеждой сказала Кэтлин.

      – Но как вы довезете его до моря? – спросил Бернард, опершись руками о стол и тяжело дыша в аквариум, отчего сияющие стенки стали тусклыми и туманными. – Он слишком большой, чтобы положить его в коробку, вы же понимаете.

      – Тогда я буду держать его в руках, – сказал Фрэнсис. – Он совсем не будет мешаться… Я ведь сегодня донес его до дома.

      – Мы везли его на автобусе, как ты знаешь, – возразила правдивая Мавис, – и мне пришлось тебе помогать.

      – Быть не может, чтобы тебе вообще позволили взять его с собой, – сказал Бернард.

      И если вы хоть немного знаете взрослых, вы поймете, что он оказался совершенно прав.

      «Взять аквариум на море? Вздор!» – вот что они сказали. И, не дожидаясь ответа, добавили: «С какой стати?»

      «Они» в данном случае – это тетя Энид.

      Фрэнсис всегда страстно любил воду. Даже в младенчестве он всегда переставал плакать, как только его сажали в ванну. И он был маленьким мальчиком четырех лет от роду, когда потерялся на три часа, после чего его доставила домой полиция. Фрэнсиса нашли сидящим в лошадиной поилке перед «Виллинг Майнд», мокрым с головы до ног и совершенно счастливым; вокруг стояли, забавляясь, возчики с кружками пива в руках. В корыте для лошадей было очень мало воды, и самый разговорчивый возчик объяснил, что ребенок с самого начала был мокрым, поэтому он и его товарищи решили, что мальчику в корыте не опасней, чем где-то еще – при такой-то погоде, да еще с разъезжающими повсюду мерзкими машинами и трамваями.

      Для Фрэнсиса, страстно увлеченного водой во всех ее видах – от простой грязной лужи до сложного механизма, способного лишить всю квартиру запаса воды – было настоящей трагедией, что он никогда не видел моря. Всегда случалось что-нибудь, мешавшее ему попасть к нему. Он проводил каникулы в зеленой сельской местности с реками, колодцами и прудами, глубокими и широкими, но вода в них была пресной, к тому же окруженной со всех сторон зеленой травой. А судя по тому, что слышал Фрэнсис, одним из главных достоинств моря был его простор: оно тянулось вдаль «настолько, насколько хватало глаз». О море часто говорилось в стихах, а Фрэнсис, как ни странно, любил стихи.

      Покупка аквариума была попыткой позаботиться о том, чтобы наконец-то найдя море, больше его не потерять. Фрэнсис представил себе аквариум с настоящей скалой посередине, к которой цеплялись сияющие актинии и прилипали моллюски. Еще в аквариуме должны быть желтые ракушки, морские водоросли, золотые и серебряные рыбки (между прочим, такие рыбки не живут в море, только Фрэнсис этого не знал), мелькающие в сияющем чешуйчатом великолепии среди тенистых водных растений. Он уже все продумал –