Хозяин «Логова». Ардмир Мари

водой с крупной крошкой льда.

      – С ума сошел, она же сейчас захлебнется!

      – Не успеет, я считаю.

      Я почти добежала до нашего нравоучителя, когда он освободил свекрессу всего на миг. Дал ей поднять голову и, не позволив сделать бесценный первый вдох, поцеловал. Она дернулась в испуге, он ухмыльнулся и опять толкнул ее на дно.

      – Тороп! – Я вцепилась в него, надеясь оторвать от бедной пленницы, уже не рвущейся из рук «палача».

      – Не верещи. Если наша многоуважаемая тарийская медам не желает остаться под крышей «Логова» по-хорошему, останется по-плохому.

      – Убьешь?

      – Устрою воспаление легких. Полежит две недели, глядишь, угомонится. – С этими словами он наклонился к желобу, подхватил Гаммиру на руки и вынул ее из воды. – Эх, чего не сделаешь, чтобы уложить женщину в постель, да, моя хорошая? – обратился к ней и получил дрожащей рукой по щеке.

      Пощечина была слабой, скользящей, но и ее хватило, чтобы вояка хищно улыбнулся.

      – Милая, конечно, постель будет моей! Как говорится, исполним все ваши желания.

      Перехватив испуганный взгляд дрожащей тарийки, я рискнула вступиться за строптивую, но услышала только:

      – В сторону, Тора, я разберусь сам.

      И он разобрался.

      Не прошло получаса, свекресса переехала в его спальню. А на все мои укоризненные взгляды и попытки разузнать, что происходит, Тороп отвечал односложно: «Позже». Откровений пришлось ждать вплоть до наступления вечера, когда Гаммира забилась в лихорадке, покрылась красными пятнами и захрипела. И я бы не узнала о ее плачевном состоянии, если бы не Зои. Малышка ворвалась в кухню маленьким смерчем и, схватив за руку, потребовала, чтобы я вмешалась в лечение несчастной.

      – Тора! Тори-и-ика! Кажется, он ее там душит! А еще головой об стенку бьет…

      – Что?

      – Нет, я конечно, не против. У каждого мужика к возлюбленной свой подход, и этот еще не самый худший, – невесть в чем обвинила она нашего вояку и с тревогой заглянула в мои глаза. – Но если она умрет, дядя ее на том свете не оставит. Вернет на этот и получит новый срок от Адо.

      – Ты уверена?

      – В чем? – Она нахмурила лобик. – В том, что срок получит, – да.

      – А в том, что Тороп Гаммиру бьет? – уточнила я.

      – Не очень. Но там такие звуки!

      Я несмело улыбнулась. Надо же, маленькая демоница нынче не рвется в закрытые комнаты, а ориентируется исключительно по звукам.

      – Так ты сходишь? Проведаешь ее?

      – Схожу.

      – Хорошо, – улыбнулась Зои и тише добавила: – А я за тобой следом.

      Я не стала откладывать с визитом. Поднялась наверх, постучалась, дождалась разрешения войти и толкнула дверь. Картина, представшая взору, одновременно порадовала и напугала. Отец не бил свекрессу об стенку головой, она билась сама, а еще хрипела и сыпала проклятьями на древнем тарийском. Увидев ее в состоянии припадка, я остолбенела и вздрогнула от мрачного приказа:

      – Тора, входи. Зои, вон отсюда.

      – Но