Наследники. Наталия Разумова

об отдыхе прервали самым грубым образом, причём кто? Жрец Суммара, безумный старик, который… И тут Иско в полной мере осознал сказанное.

      М'таир?! Да как он осмелился назвать его младшим! Варгун упрямо не желает понимать, что Иско Маар больше не младший сын. Он – единственный. Он – Хранитель печати. Он – глава клана. Он, Иско, а не рыжеволосый приблудыш!

      Гнев клокотал в груди, но Иско заставил себя улыбнуться – ещё не время затевать ссору со жрецом – к несчастью, многие из старейшин суеверны. А за нанесённое сегодня оскорбление он рассчитается позже.

      – Что ты хотел, Варгун?

      – Мне кажется, вы не совсем правильно трактуете договор… в бумаге сказано…

      – А вот это не твоё дело, Варгун!

      – Но боги…

      – Боги, Варгун, на стороне сильных. Они поймут, а вот я могу и не понять твоего странного желания нанести клану вред.

      – Но я вовсе не желаю зла клану.

      – Неужели? Тогда, наверное, я неверно истолковал твои слова. Я устал, Варгун, вот и стал невнимателен… Жара… Ступай, ступай… Завтра поговорим.

      – Долгих лет Таиру! – удалился, кланяясь, жрец.

      Он и вправду надеется на разговор?! Идиот. О боги, до чего сложно жить в окружении идиотов. Но этот хотя бы честный.

      Письмо солнцеподобному Неирингаросу, официальному опекуну принцессы, было составлено ещё вчера. Сегодня же Иско вручил послание доверенному человеку. Теперь осталось дождаться ответа.

      Шио

      Туман вокруг был настолько густым, что мешал дышать, холод пробирал до костей, а мокрая одежда не добавляла тепла. Сейчас следовало слегка перевести дух, а потом убраться отсюда как можно дальше и быстрее. Береговая стража, обнаружив гибель судна, непременно прочешет и берег, а сталкиваться с ней не было ни малейшего желания. За контрабанду полагалась виселица. Или каторга, если повезёт, и её высочеству принцессе понадобятся рабы для Аурских копей. Насколько Шио знал, рабы требовались всегда, только вот сведущие люди советовали выбирать виселицу. Быстрее, мол, и не так мучительно.

      Мысль о виселице прибавила сил; Шио поднялся и, осмотревшись вокруг, бодро зашагал вперёд.

      – Глупо. Нет, ну как глупо! Что за смысл идти куда-то, если не видишь, куда идёшь? – привычка разговаривать с самим собой нередко спасала от одиночества, заодно и помогала привести мысли в порядок. – Вот выйду сейчас прямо к посту стражи, то-то они обрадуются. – Насколько Шио помнил, в Суландии его трижды приговаривали к смертной казни. К счастью, каждый раз суд проходил без участия обвиняемого, посему и исполнение приговора откладывалось до тех пор, пока обвиняемый не соизволит передать себя в надёжные, но неласковые руки закона. Обвиняемый, точнее, приговорённый, в руки закона передавать себя не спешил, более того, во избежание неприятных для молодого организма последствий, Шио давно покинул негостеприимное королевство. И, если бы не стража, туман и пьяный шкипер, загнавший «Красотку Лу» на рифы, ноги его не было бы на этом берегу.

      – А я им скажу –