Забытые генералы 1812 года. Книга первая. Завоеватель Парижа. Ефим Курганов

перешёл в другой пехотный полк, которым командовал граф Лавальонморанси.

      У пылкой привязанности юного шевалье к американским событиям есть своя, не лишённая интереса, предыстория. О ней, хотя бы вкратце, стоит сейчас упомянуть.

      В Париж прибыл один из творцов американской революции, Бенджамин Франклин. Он прибыл в Париж как представитель правительства английских колоний. Ланжерон познакомился с Франклином на вечере у принцессы Луизы де Тарант, придворной дамы королевы Марии-Антуанетты (впоследствии шевалье не раз встречался с ней в Петербурге, куда она через несколько лет эмигрировала).

      КАРТИНКА

      ПОСОЛ РЕВОЛЮЦИИ В СТОЛИЦЕ ЕВРОПЫ

      Впервые Франклин приехал во Францию ещё в 1767 году, как частное лицо. Он тогда сменил свой скромный квакерский костюм на модный парижский кафтан. Он со смехом писал: «Подумайте только, какой у меня вид, с маленькой косичкой и открытыми ушами». Второй раз он прибыл в Париж через девять лет – в 1776 году, но уже в качестве посла Американской республики, и тут уже отказался следовать парижской моде. Бенджамин Франклин разгуливал по столице в простом коричневом кафтане, волосы его были гладко причёсаны, парик заменяла шапка из куньего меха. И получилось так, что Франклина сделали образцом моды: популярность его в Париже была столь велика, что парикмахеры изобрели причёску alaBenjaminFranklin.

      Дождливым унылым декабрьским днём 1776 года, вернувшись после неизменной верховой вечерней прогулки, князь Иван Сергеевич Барятинский, полномочный посланник российской императрицы во Франции, выпил кряду не менее пяти чашек чаю, и велел кликнуть своего секретаря Павла Владимировича Зотова, остроглазого и весьма смышлёного молодого человека, которого он чрезвычайно ценил, но одновременно почитал слишком уж любопытным – за последнее качество частенько поругивал, но совершенно безрезультатно.

      Когда Павел Владимирович вошёл, князь Барятинский сидел и неторопливо перебирал бумаги – на секретаря он даже не взглянул. Прошло не менее получаса. Зотов терпеливо ждал, уставившись в стопку чистых листов, которая лежала у него на коленях.

      Наконец, Барятинский произнёс обычную в таких случаях фразу: «Ну-с, начнём, молодой человек». И тут же, даже не смотря в сторону секретаря, начал медленно, с расстановкой диктовать очередной отчёт вице-канцлеру Остерману: Бенджамин Франклин приехал вчерась в Париж. Публика столь им занята, что ни о чём ином более теперь и не говорят, как о причинах его сюда приезда, и столько разных известий, что и знать не можно, на чём подлинно основаться. Я должностию поставляю о всех слухах вашему сиятельству донесть, в рассуждении сенсации, каковую он произвёл. Одни сказывают, что он приехал сюда только для того, чтобы отдать двух своих внучат в здешние училища, а сам поедет в Швейцарию, и везёт с собой золото в слитках на 600 тысяч ливров здешней монеты, с намерением, чтобы купить себе тамо замок и спокойно кончить свою жизнь. Другие же говорят, что он лишь толькочтоприехал в Нант, писал к графу Вержену,